Если для кого другого Де Дион-Бутон 30/50 h. p. выступал вполне себе достойным выбором, так как был тем самым DAC «Family», только французской сборки, то для столь значительной монаршей особы выбор смотрелся откровенно сомнительным. Уж чем-чем, а люксовым автомобилем эта машина точно не являлась. Твердый бизнес-класс по нынешним временам и не более того. Мог бы и на «Русь Империал» разориться, между прочим!
— Ты чего там бурчишь? — поинтересовалась супруга, занятая облачением нашего малыша — Олега Александровича, в костюмчик для прогулок. Мы как раз собирались пройтись по Лихтентальской аллее и после отправиться полюбоваться, как Старым замком, так и Новым замком местных герцогов, пока папа́ с мама́ потихоньку встраивались в местное общество толстосумов и аристократов.
Вообще, изначально прикидывая своё очередное «мокрое дело», я исходил из того факта, что в одиночку мне с ним будет не совладать. Алиби-то требовалось иметь железное! А присутствовать и тут, и там одновременно, мне уж точно никак не выходило. Вот и уступил ведущую роль в европейской рекламной компании нашего нового товара отцу.
Именно ему предстояло провести пиар наших броневиков класса «люкс» среди императоров, королей, великих князей и всевозможных герцогов из числа персон отдыхающих в Бадене. Я же ехал вместе с ним, так сказать, хвостиком. Ну и заодно мы, естественно, везли на полноценный отдых своих дражайших вторых половинок. Да и вообще всё семейство! Иначе жесточайший домашний скандал нам уж точно был бы обеспечен.
— Мелковат, говорю, ныне европейский аристократ пошёл. Не могут себе нормальную машину прикупить даже. Точнее говоря, не столько нормальную, сколько соответствующую их статусу. — Это я, конечно, загнул. У нас в России иные князья влачили едва ли не жалкое существование. Разорившихся и захудалых древних родов имелось в избытке. Но должен же я был проявить патриотизм и похаять местных! Вот и хаял! Тем более реально имелось за что.
— Саша, давай говорить откровенно. С теми деньгами, которые умудрились заработать вы с отцом, вам вообще все будут казаться бедными. Поэтому не стоит их судить столь строго, — махнула она рукой в сторону окна, у которого я стоял, имея в виду всех, кто находится за ним. — Уж насколько мой самый старший брат является состоятельным человеком, так даже он пребывал в изрядно раздавленном состоянии, как только в полной мере осознал финансовые возможности Яковлевых. До сих пор, небось, не отошёл.
— Будет вести дела с нами честно, и сам столь же состоятельной персоной станет, — на всякий случай «слил» я готовность поддерживать во всяких финансовых начинаниях нашего главного семейного банкира. Всё же сколь бы богатой ни считалась наша нынешняя «промышленная империя», без куда более солидных средств, что могут аккумулировать в своих руках лишь банки, нечего было и мечтать о претворении в жизнь действительно грандиозных проектов.
Ведь что такое тот же мой будущий отечественный заводик по производству жалких полусотни тысяч автомобилей в год? На самом деле — мелочь пузатая на фоне тех гигантов, которые выстраивал Советский Союз. И лишь за свой семейный счёт вести подобные строительства не представляется возможным. Особенно на фоне того, когда в твой карман то и дело желают залезть всякие министерства с ведомствами и монарх в придачу.
Так что свой понимающий и довольный жизнью банкир был необходим, как воздух. Потому в ближайшие 2–3 года мы собирались подмять под себя если не весь банковский сектор Детройта, то значительную его часть, «посоветовав» своим поставщикам открыть счета именно в нашем банке.
И пусть Детройт, конечно, ни разу не Нью-Йорк с его колоссальными финансовыми активами, свой кусок американского финансового пирога мы отрезать собирались. В том числе по этой причине я не трогал американских банкиров, пока они не трогали меня.
На данный момент времени богатые США мне были жизненно необходимы для зарабатывания на их внутреннем рынке огромных барышей, с последующим выводом этих средств для финансирования строек в России. По сути, я уже сейчас делал всё то же самое, что Штаты делали с Россией, начиная с 90-х годов XX века. Просто пока в сильно меньшем масштабе и вполне себе законно. Но этот самый масштаб я собирался лишь увеличивать из года в год.
Плюс мир в Европе мне требовался, конечно же. Куда уж без него? Оттого и находился сейчас здесь, чтобы сотворить то, что было мне по силам осуществить, ради его сохранения.