– Заканчивай.
– Какой ты стал разговорчивый!
– Хватит, Кирилл. Это мелочно даже для тебя.
– Да ладно, мы же только встретились! – Кир бросает взгляд на Василису, отошедшую от них ещё дальше и теперь залезающую на барный стул. – А ты, кстати, втягиваешься… Не отрицай. Скучал по развлечениям? Как она тебе?
– Хочешь рассказать про Карину? – Вик смотрит на него с жалостью, как на побитого щенка, и это снова бесит! – Ты сделаешь хуже ей, а не мне. Оставь девчонок в покое – тогда поговорим.
Да пошел ты со своими условиями к чертовой матери, Вик! Пошел ты на хрен!
Засунув руки в карманы брюк, Кирилл сбрасывает маску шута и, сам не понимая, что там переворачивается под ребрами – страх или предвкушение – делает шаг вперед.
– А мы в любом случае поговорим. Кай подписал документы на первый бар. Чуешь, чем пахнет?
Пахнет тюремной жратвой, душем по расписанию, сломанной карьерой и твоим бесконе-е-е-ечным чувством вины!
Вик бросает короткий взгляд на сцену – и маска равнодушия начинает трещать по швам.
– Ты его предупреждал, да? Просил держаться от меня подальше, проводил отцовские беседы и давал наставления?
– Ты знаешь Кая двадцать лет, – Вик недобро усмехается. – Совесть не позволит.
– Знаешь, да, – жмет плечами Кир. – Может быть. У меня рука не поднимется засадить его серьезно. Но ненадолго… Даже подсоблю с одиночной камерой. Подпорчу ему репутацию, сорву намечающийся контракт… Пройдусь по его будущему, так сказать. Как там в песне было? Проедемся на танке?
Видит, как этими словами, словно битой, бьет по нервам Бестужева – и маска хладнокровия разлетается на осколки. Вик хватает его за ворот рубашки и встряхивает, взглядом обещая протащить башкой по барке, но Кир только криво усмехается.
То, что нужно! Возвращение в старую добрую кондицию! Без этих его соплей и попыток «договориться».
– Ну-ну… здесь до сих пор камеры – везде, где ты их спроектировал. Охрана на каждом шагу – это уже моя доработка. Дернешься – тебе же хуже.
Кирилл стряхивает с себя «объятия» и спокойно шагает назад.
– Решишь ее догнать через пять минут – я посажу Кая быстрее, чем ты объяснишь ей, что за херню я нес, и как это у меня так складно вышло.
Гремит музыка.
Мигает свет.
Беснуется толпа на танцполе.
И, кажется, вот-вот Вик сорвется.
Подошедшая в этот момент девица с двумя бокалами всего на секунду отвлекает внимание Бестужева – неловко протягивает ему коктейли, словно не замечая ни метающих молнии глаз, ни сжатых кулаков, ни проступивших на скулах желваков. Вик одаривает ее презрительным взглядом, а растерянная девчонка что-то спрашивает у Кира.
Воронов перехватывает у нее напитки и просит подождать его на втором этаже. А после в пару шагов подходит к Василисе. Замечает, как Бестужев было дергается в их сторону.
Только попробуй, – одними губами произносит Кирилл и кивком головы указывает на сцену. Улыбается, подмигивает и останавливается прямо перед Никольской так, чтобы видеть ее лицо. И Виктора за ее спиной.
—–♡–
– Слушай. – Василиса упрямо делает вид, что смотрит только на сцену и не видит, как Кирилл пододвигает ей бокал. – Я все понимаю, но последний вопрос.
– Где Витя?
– Как ты простила спор? Как можно быть такой… м-м-м… как бы точнее объяснить… избирательно-положительной? Вик выиграл, а ты все равно здесь. С обоими братьями, – особенно выделяя последние слова, тянет Кирилл.
Он внимательно наблюдает за тем, как Василиса оборачивается, находит глазами Вика, так и не сдвинувшегося с места, машет ему – Кир, бросив предупреждающий взгляд на Бестужева, вкрадчиво произносит:
– Причем младший, будем честны, не так уж и плох.
Словно в замедленной съемке девушка на миг замирает. Выпрямляется – будто кол проглотила. Медленно поворачивается к нему.
– Ты знаешь Кая… – шокировано и тихо признает факт Василиса. Да! Пусть Вик и рассказал ей многое, у нее не было возможности переварить это! Сложить пазл в общую картину!
– Вик – превосходный шулер, – мягко улыбается Кир. – Ты уверена, что он рассказал все?
– Но это же нормально… – словно сама с собой продолжает девушка, переводя взгляд с Воронова на сцену. – Они братья. Вы дружили… Так и должно…
Боже, дай сил не сорваться на гомерический хохот прямо сейчас!
– Они на тебя поспорили, Василиса.
Три. Два. Один! Овации! Кай закончил песню – ее слова едва не тонут во взрыве голосов!