— Я бы тоже очень хотел узнать ответ на этот вопрос, — пробормотал я, пытаясь понять, где же мы находимся.
Глава 15
Это было очень странное место. Очень-очень странное. Оно напоминало мне… да ничего оно мне не напоминало, на самом деле. Мы с Артуром лежали на полу посередине какого-то длинного коридора. Пол был сделан из тёмного неизвестного мне материала, стены и потолок были абсолютно такими же. Вообще, определить, где пол, а где потолок, можно было только по тому, что сила тяжести, скорее всего, прижимала нас именно к полу. Хотя, в этом ненормальном мире могло произойти всё, что угодно — например, пол и потолок вполне могли поменяться местами, и, пройдя какое-то расстояние, мы вполне могли сверзнуться с приличной такой высоты, подчиняясь все той же силе тяжести.
Поднявшись на ноги, я обратила внимание, что хотя все вокруг было мрачного тёмного цвета, видела я довольно отчетливо. Словно эти камни, чем-то похожие на обсидиан, излучали внутренний свет, падающий на сетчатку и позволяющий видеть в этой, казалось бы кромешной тьме.
— Артур, у тебя есть предположение, где мы находимся? — я посмотрела на лежащего рыцаря, отмечая про себя, что вставать он, похоже, не собирается.
— Ни малейшего, — рыцарь всё-таки принял вертикальное положении, и теперь сидел на… ну пусть это будет пол. Побуду хоть раз в жизни оптимисткой, вдруг мне это понравится?
— Так, хватит рассиживаться, нужно что-то делать, куда-нибудь идти, — я поворачивала голову то влево, то вправо. И в том и в другом направлении шел абсолютно однаковый черный коридор, который казался бесконечным.
— А куда? Здесь вообще не понять, где верх, а где низ, куда идти? — Артур поднялся на ноги и проверил, как выходит из ножен меч. Затем подхватил свою сумку и вытащил монетку. — Доверимся удаче. Если выпадет лицом, пойдем направо.
Монетка крутанулась в воздухе, и рыцарь поймал её на раскрытую ладонь. С ладони, как в насмешку над словами Артура, раскинуло пышные ветви какое-то местное дерево.
— Это предсказуемо, всех мужиков всегда тянет налево, хотя я не совсем понимаю, зачем было монетку кидать, если результат настолько предсказуем? — с философским видом пробормотала я и поплелась вслед за рыцарем, который медленно шел в выбранном им направлении.
Я не знаю, сколько времени мы шли. Окружающий пейзаж совершенно не менялся: всё те же тёмные стены со всех сторон, всё тот же тусклый свет, который лился неизвестно откуда. Через какое-то время я не выдержала.
— Артур, а эти письма, они стоят всего этого? — я неопределенным жестом обвела пространство вокруг себя.
— Да, — краткость — наше всё. Мы ещё некоторое время прошли молча, затем рыцарь-таки соизволил ответить. — Гвен, пойми, это политика. Эльфы всегда заставляли нас играть по своим правилам. Они повышали таможенные сборы, не согласовывая их с людьми. Они меньше всех остальных рас пострадали от войны богов и практически полностью сохранили свой военный потенциал, а их маги сохранили знания, позволяющие им на голову превосходить людей, и сейчас, когда появился шанс прижать их к стенке, я готов заплатить ещё большую цену, чем эта.
— Интересно, а почему вместе с тобой должна платить ещё и я? Это если отвлечься от вопроса, что ты можешь и не получить доступ к трону, и соответственно не сможешь воспользоваться этим ценным трофеем.
— Даже если я не смогу ничего сделать с Бэртом, я всегда смогу передать эти данные преданным трону и стране людям, которые сумеют ими распорядиться так, как будут требовать интересы Кситиона, — он проигнорировал первую часть моего вопроса, в котором я спрашивала насчёт моего участия во всей этой авантюре. Видимо, он посчитал этот вопрос риторическим. Ладно, у меня ещё есть вопросы, которые требовали ответов.
— Да что в них такого, в этих письмах, если о романчике этой ведьмы и этого князька только глухонемые не знали, да и то не факт, они вполне могли про это безобразие прочитать, — я начала говорить немного сварливо, но ничего не могла с этим поделать. Эти черные стены и бесконечность коридора давили на нервы, заставляя проявляться немотивированной агрессии.
— Догадываться и перешептываться — это одно, а вот суметь предъявить доказательства — это совершенно другое. Тем более, Грамидаль Норене не может в открытую признаться в адюльтере — разводы у эльфов под священным запретом, да и жена правителя не оценит, если у неё за спиной начнут перешептываться все, кому не лень. Причём в отличие от сплетен, злопыхатели будут иметь на это полное основание. Анессаль прекрасно понимала, что делает, когда прятала свою переписку с Грамидалем.