Чувство, что она не умеет делать то, что умела эта Чернова задело Риту за живое. Она сама не понимала почему именно, но хотела быть лучше её…
- Приехали, - обескуражено покачала она головой. Теперь Чернова она ревнует не только к живым, но и к его умершей жене.
Погруженная в невеселые раздумья, она не заметила, как еще недавно ясное небо заволокло тучами, резко похолодало и потемнело. На неё закапали первые капли дождя.
- Блин, вот зараза! – прошипела Ритка и, кое-как поднявшись на ноги, снова огляделась по сторонам. Кругом лес. И в какую сторону идти?
- Ника! Ника!
Сквозь деревья она увидела скачущего в её направлении Марка. Она испытала одновременно и раздражение, и злость, вопрос был лишь в том, что из этого окажется сильнее. При всем желании броситься в его объятья, она придушить его готова была за этот «подарок»!
- Ника! – Чернов спрыгнул с коня и подлетел к Рите. – Господи, что случилось?!
- Он меня сбросил, - хрипло проговорила она и уткнулась в его плечо. Все-таки, потребность быть рядом с ним пересилила.
- Ты в порядке? – Марк принялся ощупывать её, желая удостовериться, что она не пострадала.
- Да, только… нога. Вывихнула, кажется.
- Вероника, что же ты… - Чернов не договорил, поднял её на руки и понес к своей лошади. Неуверенно обняв Марка за шею, Рита всмотрелась в его напряженное лицо. У рта залегла недовольная складка. Ей безумно захотелось разгладить её, чтобы выражение его лица снова приобрело ясность… Внезапный раскат грома заставил её вздрогнуть и вжаться в его грудь еще сильнее. Опять гроза.
Почувствовав, как её затрясло, Марк остановился и недовольно посмотрел на темное небо. В его памяти ещё живы были воспоминания о прошлой такой дождливой ночи, он помнил, какими испуганными глазами смотрела на него жена. Ехать в такую погоду было бессмысленно: за несколько километров, что отделяют их от дома, они успели бы вымокнуть до нитки, поэтому Чернов принял решение отвезти Риту в охотничий домик, находящийся совсем неподалеку.
- Проходи, - сказал Марк, толкая деревянную дверь.
Рита влетела внутрь и, оказавшись наконец в замкнутом пространстве, облегченно выдохнула. Марк включил свет и стащил с себя насквозь промокшую куртку.
- Здесь кто-то живет? – Пытаясь унять дрожь, Рита обхватила себя руками. Осмотревшись, она с удовольствием отметила наличие камина.
- Лесник. Но у него отпуск, поэтому нас никто не побеспокоит. - Марк стащил с дивана плед и накрыл жену. – Ты замерзла.
- Немного, - шмыгнув носом, проговорила она и подняла голову. Их взгляды встретились. Нежность с его стороны и отчаяние – с её. Марк поразился выражению ее некогда ярких глаз цвета весеннего утра. Они были темными, почти черными и … безжизненными… Но сквозь эту пелену боли, сквозь тьму, в её глазах пробивалось нечто такое, доселе неизведанное. Еще никогда он не видел такого взгляда.
Сейчас, с прилипшими к лицу мокрыми прядками, укутанная в огромный плед, смотрящая на него с неимоверной тоской, Ника казалась самой родной на земле. Хотелось обнять её, согреть, прогнать черный туман из её глаз. Хотелось, чтобы она, как тогда, в первую встречу, совершенно искренне смеялась и лукаво стреляла взглядом. Чтобы взгляд её стал прежним - чистым и трепетным. По-детски наивным и по-взрослому заигрывающим.
Новый раскат грома нарушил повисшую тишину. Рита вздрогнула и опустила голову. Нежно обхватив жену за плечи, Марк усадил её на диван.
- Ник, я сейчас разожгу камин. Нужно согреться.
Она только кивнула и откинулась на спинку, прикрыв глаза.
«Снова дождь… снова гроза… Как тогда, Боже, за что мне это? Почему я не могу забыть? Наказание… За то, что я сделала...»
Сбивчивые мысли возрождали в памяти болезненные воспоминания об обычном майском дне. Таком же, как и многие до того, как многие после. Только в тот день была гроза. Гроза, смывшая её счастье. Ливень, струящийся с неба с такой силой, что ничего не осталось, только пустота и чувство вины. За то, что сделала… И не сделала.
- Ну вот, камин я разжег, скоро станет теплее, - вывел её из раздумий бодрый голос Марка. Чернов присел рядом.
- Как нога?
- Все хорошо уже.
- Не болит?
- Нет.
- Ника, какого черта ты залезла на лошадь, если не умеешь ездить верхом? – осуждающе проговорил он.