Странно, но картина и правда на первый взгляд не фонила запретной магией, ощущалась, как простой портрет с отпечатком души. Но это на первый взгляд, если же копнуть глубже, применить свои способы поиска информации, получится другой результат. Чуть приоткрыв печать на сущности, пустив энергетические щупальца, касаясь отпечатка и магической составляющей полотна, получим результат. Но озвучил я его Кингсли уже после того, как он пошел меня провожать к камину.
- Двойное дно, - сказал я, улыбаясь, предвкушая трапезу директорской душой, - точнее двоенное плетение артефакта. Как квартира с двумя изолированными комнатами. В одной живет отпечаток, во второй крестраж. И в отличие от крестража, отпечаток не в курсе, кто его сосед.
- Ты уверен?
- Да, - и для подтверждения скинул ему параметры артефакта и жильцов магического полотна. Кинг, как только увидел параметры и слепки сущностей, выругнулся, явно на своем языке, проклиная кого-то конкретного.
- И что мне с этими жильцами моего кабинета делать?
- Изолировать, - улыбка и прощание лишь взмахом руки с напутствием, - а так же не верить ни единому слову. Ведь ты, пока не раскинешь свою ритуальную сеть, не узнаешь, кто с тобой говорит, крестраж или отпечаток.
О том, что крестраж может сделать, не упомянул, не мое дело. Ведь умудрись осколок директорской души спаразитировать на Кингсли, съесть его я все равно смогу. Будет чуть больше хлопот, но все же поужинаю. Плохо будет, если осколок каким-то образом или сольется с ведущей душой, или ее выселит. Вот тогда будет проблема. Добровольно в таком раскладе отделить одну душу от другой не получится, только насильно. А это карается отделением моей головы от плеч серебряным клинком.
- Надеюсь, директор Дамблдор, вы выберете для воскрешающего ритуала другой способ, а не самый, по вашим же меркам, жестокий, - надежда в моем черном, демоническом сердце не приживается, как и все человеческие чувства, испытываемые мной ранее, но все же я помню, что этот такое. И придерживаясь этого состояния, шел в нашу с Драко и Блейзом комнату.
14 глава «Страж Пристани»
Примечание к части
не бечено)
Обещанная прода для народа)
Драко
- Значит, у директора два крестража? – мы с Блейзом и Персефоной допрашивали Алиссара в библиотеке, в нашем укромном уголке, обложившись книгами, свитками, а так же Чарами заглушения. И у нас троих, уже второй час допытывающих демона, не укладывались в голове полученные от Алиссара сведения. Директор – олицетворение добра, поборник света, как он себя преподносил, окунулся в темную, запретную магию, наклепав два крестража.
- О которых я знаю, - сказал Алиссар, - возможно, есть еще.
- И как это узнать? – спрашивает Панси, зевая, прикрывая рот ладонью. Она уже сделала все задания, и минут десять сидит просто так, облокотившись головой о мое плечо, а иногда даже дремлет.
Время позднее, мы уже четвертый час в библиотеке находимся и параллельно урокам обсуждаем директора и его поступок. В шоке все, кроме Алиссара, он просто думает о том, как найти все крестражи и сожрать их, придав праведной трапезе. Больше его ничего не интересует. А то, что он восстановит что-то типа справедливости, покарав грешника – не волнует.
- Дети, время! – показывает нам мадам Пинс на часы, - закрываюсь через пять минут! – мы быстро собрали все книги, сдали их мадам. Уложили в сумки свитки, перья и пошли по комнатам.
Проводив Панси до ее двери, попрощался, присоединяясь к Блейзу. Покидав все на кровать, переодевшись, напомнил Алиссару о прогулке под луной с Теодором. Демон не отказался, так же оставил книги и пошел к запретному лесу вместе со мной. Но на пол пути развернулся, сменив траекторию. И шел к пристани, туда, где погиб крестный.
- Алиссар, ты куда?
- На запах неупокоенного призрака, - усмехнулся демон, поглаживая живот, уже предвкушая трапезу.
Голод, такой знакомый, но все же разный, нас с ним почти объединяет. Я его понимаю и поддерживаю, так как сам со сменой сущности познал его, это чувство ненасытности. Только стоило нам подойти к пристани, найти того неупокоенного, как я резко встал между демоном и призраком. Не просто так, а потому что:
- Крестный! – не верил глазам, видя прозрачную фигуру мужчины, окрашенную серостью потустороннего мира. - Алиссар, я прошу тебя не трогать крестного, - но рука Северуса легла на мое плечо, он готов был отдаться в руки демона, наполнив его желудок.
- Драко, если мистер Демон решит меня съесть, то… - Алиссар на слова крестного улыбнулся своим фирменным оскалом с белоснежными клыками, подсвечивая зеленью глаза, покидая пристань со совами:
- Съесть душу профессора Снейпа и не получить несварение, надо постараться, - и растворился во тьме ночи, а мы с крестным остались.
Разговора практически не было. Мы с Северусом просто сидели на крыше пристани и смотрели на полную луну и звезды. Я, как представитель темного класса мог спокойно касаться призрака, как и он меня, именно поэтому все проведенное время вместе, лежал головой на плече зельевара, вспоминая детство и наши посиделки в Паучьем Тупике. Он обнимал меня, гладил, как это было, по плечам и спине, взлохмачивал длинные волосы.
- Тебе пора, Драко, - а ведь и правда. Уже светает. Время полнолуния прошло, Тео вернется к учебе, но перед этим отоспится и восстановится. Мы с Блейзом и Панси ему поможем, как и всегда. – Если захочешь, приходи, - говорит крестный, улыбаясь такой родной едва заметной улыбкой, лишь приподнимая уголки губ, и растворяется в утренних лучах.
Стоя в тени, пережидая первые, опасные лучи, приносящие мне ожоги и боль, жду время восхода, и как только подходит время безболезненного перемещения под солнечными лучами, покидаю тень, направляясь к Тео, пережидающему полнолуние в сторожке лесника. Хагрид помогает Тео, как помогал Люпину, в год его пребывания в школе. Старик, как и все мы многое пережил, многих потерял, многого лишился. Но только не доброго сердца. Он как и раньше общителен и приветлив. Не помнит зла. Но только его помню я. От этого на душе тоскливо и гадко. И как бы лесник меня не успокаивал, говоря:
- Молодо-зелено, - но кошачьи когти нет-нет да поскребут на сердце. А оправдываться тем, что маленький был – не дело. Все же школьники уже не дети, а все их поступки - это деяния почти взрослого человека. И я несу. Не делом, так словом. Прошу каждый раз у лесника прощения, принимая его улыбку и объятия. Этот раз не стал исключением.
Стук в дверь, приветствие и слова о благодарности за помощь с Тео. А так же слова о деяниях прошлого. Но Хагрид не дает договорить, и прижимает меня к себе, гладя по волосам, как крестный, говорит, что он не держит зла, не таит обиды, и все то, что было – прошло. Просит забыть того меня, напыщенного и зазнаистого, а оставаться таким, искренним и душевным.
- Ладно, - отхожу от лесника, торопя Тео, - Нотт, давай шустрее, уроки через три часа, а тебе еще ванну принимать и зелья пить, - закрывая глаза, зевая и спя на ходу, Теодор собирается, благодарит за приют и идет за мной. Ведь три часа на все процедуры – это катастрофически мало. И если не успеем, будут проблемы, которых нам и так хватает, одна новость о крестражах Дамблдора чего стоит. Так что я торопил друга, по пути рассказывая все то, что узнал от Алиссара. Нотт от такого даже проснулся. Крайне удивился, но отмахнулся, сказав:
- Алиссар разберется. Крестражи и души – его вотчина. Не нам в это вмешиваться, - высказал свою позицию Тео, - если только лично не коснется, а так, пусть сам нити директора распутыва-а-а-ает, - закончил свою мысль зевком, пряча его в ладонь. И я не смог не согласиться, так как кто-кто, а Алиссар, с его-то послужным списком и уничтоженным количеством крестражей, найдет выход из ситуации и разберется с директором и его осколками.