Алиссар
Везение продолжается.
Оказывается, профессор Снейп после смерти от клыков Нагини стал призраком, оствшись стражем пристани. Если бы не крестражи директора, о которых, возможно, знает Снейп, съел бы его. Но, за этим потянется череда событий, меня не устраивающих. Съем душу – расстроится Драко, расстроится – перестанет со мной общаться, перестанет общаться – покинет круг моей собственности, покинет круг моей собственности – распалит Жадность и окажется связанным, окажется связанным…. Но, я так могу долго строить логическую цепочку. Итог же все равно один – призрак профессора есть не буду. Он мне в этом мире нужен.
- Чем обязан, мистер Алиссар? – спрашивает зельевар, материализуясь прямо перед моим носом, - отужинать пришли? – голова вздернута вверх, как и нос, брови как всегда сдвигаются к переносице, руки скрещиваются так, что широкие, длинные рукава мантии становятся похожими на крылья летучей мыши. Смотрит он, как и прежде, свысока.
- Есть вас, профессор, я не собираюсь. Вредно для желудка, - усмехнулся, забираясь на крышу пристани, - а здесь я для того, чтобы задать пару вопросов. – он растворился и материализовался рядом, но придерживаясь расстояния вытянутой руки. Не сдержал смешок, а так же тягу потянуться и расслабиться, скинуть напряжение. Выпустил свой истинный облик, расправил и опустил крылья, выпустил хвост и рога. Скрывающая сущность печать, давящая на ауру и огонь преисподней, слетела, словно тяжесть с плеч, принося облегчение и свободу.
- Так, о чем вы хотели спросить?
- О директоре Дамблдоре и его крестражах, - не смотря на профессора, лишь на убывающую луну в россыпи звезд. Слова о крестражах директора отозвались в призрачной душе профессора дрожью. Он, как потомок темного рода был в курсе, что такое крестражи и с чем их едят. – Вижу, вы в курсе, что это такое, - не вопрос, а факт, - у лорда их было семь штук. Один из них – я. Вот почему я должен был умереть от его руки, - пояснял профессору то поручение директора, с которым был не согласен Снейп. – Но я не умер легкой, безболезненной смертью от Авады, а подвергся длительным, многочасовым пыткам Круцио, Кипящей Крови, Секо и еще десятку неизвестных проклятий.
- А демоном стали…
- Взмолив кого угодно, чтобы оборвали наконец-то мою жизнь. Думал, Смерть придет и порвет нити души и тела, но нет. Предок была глуха и слепа к моим мольбам.
- Откликнулся демон, предложив сделку?
- Да, - снова усмехнулся, не вдаваясь в подробности какой именно демон пришел на мой зов, - душа и новая сущность в обмен на возможность отомстить. И я отомстил. Сожрал тот огрызок лордовой души, закончив обращение. – даже облизнулся от воспоминаний.
- И что вы хотите от меня, Алиссар? – напомнил Снейп о причине моего визита на пристань. Отринул те воспоминания, предвкушая трапезу куда масштабнее и сытнее, нежели та кроха души, в личеподобном лорде.
- Ответьте на вопрос, профессор. Знаете ли вы что-то о крестражах директора? Чем они могут быть? – профессор на миг задумался, назвал то, в чем я уже осколки директорской души нашел и в создании крестражей убедился, - о них я знаю. Что еще?
- Колокольчики на его бороде. Он носил одни и те же постоянно. Это артефакт-накопитель, сливал излишки и поглощал остатки чьих-то заклинаний. – Колокольчики находятся в гробу, там же где и тело, но для меня это не проблема. Проникну и достану.
- Еще?
- Других предположений нет.
Раз нет, то мне пора возвращаться, но перед этим вернул печать сокрытия на место, снова приняв человеческий облик, без намека на демоническую сущность. Спрыгнул с крыши, махнул на прощание рукой профессору и ушел тенью в нашу с Драко и Блейзом комнату, думать над тем, чем еще может оказаться вместилище осколка души. Два имеем, еще один в перспективе. И того три.
- Да, вот он какой – светлый волшебник! – пробормотал себе под нос, переодеваясь в форму и готовясь к урокам. Но, как говорил мне когда-то Римус, тьма – не значит зло, а свет – добро. Оно и видно.
Примечание к части
Чтобы стимулировать автора на проду, оставляйте комментарии, лайки и монеты на улучшенный аккаунт и обложки к работам))) - все приму)))
15 глава «Хеллоуин и высший лич»
Алиссар
Заканчивался октябрь, приближался ноябрь, а с ним Хеллоуин и неделя каникул. Профессора и ученики уже предвкушали недельный отдых, я же ждал визита вернувшегося в Англию Сириуса, который коснулся моих демонических радаров, давая о себе знать. Но вместо того, чтобы навестить меня в школе, в которой я хотел остаться и проредить население призраков и надоедливых, через чур болтливых портретов, он позвал меня на Гриммо.
- Ну, Гриммо, значит Гриммо, - не отказывался от возможности пообщаться с крестным на демонические темы без лишних ушей и вездесущих паладинов.
На поезд или к камину, как остальные ученики не пошел. Сказал директору МакГоногалл, что перенесусь аппарацией. Она не возражала, но пыталась уговорить побыть со всеми, среди народа, на их глазах.
- Не хочу, - вот и весь ответ. А после прощание и пожелание счастливого Хеллоуина. Директор проводила меня серьезным взглядом, но настаивать на своем не стала. Поняла, что бесполезно.
Собрал вещи, которые мне потребуются, махнул на прощание Драко и Панси, Блейзу и Теодору, растворяясь в тени деревьев. Тень, стоило мне шагнуть и задать координаты Гриммо, перенесла меня прямо в гостиную, в цепкие лапы Сириуса, заключившего в свои объятия. Из них я вырвался, напомнив крестному, что играть и претворяться, вести себя, как и в года моей бытности человеком, больше не нужно. Я ведь, как и он, более ничего человеческого не испытываю. Лишь демонический зов желудка, да потребность греха, вкушенного первым.
- Точно! Ты не просто демон, а получивший имя и жажду одного из семи смертных грехов! – согласился Сириус, но руку в волосы, как и прежде запустил, взлохматив кудри. – Как теперь мне к тебе обращаться?
- Алиссар.
- Окутанный удачей, значит, - притянул меня к себе крестный, обнимая за шею, ведя наверх по лестнице, - а грех какой? Я – Похоть. А ты?
- Жадность, - скинул руку крестного со своей шеи, поправил волосы и поймал взгляд, который явно не особо доволен моей классификацией, - что-то не устраивает?
- Опасный и коварный грех, - повторяет слова леди Елены, предупредившей меня при нашем с ней последнем разговоре. – Я так понимаю, сделку заключил Гораций? Ведь никто более из нашего с тобой окружения не подвержен этому греху так, как старый зельевар. Жадный до внимания и окружения, наделенного определенными статусами и титулами.
- Да, отныне Жадность мой удел. – Даже отвесил легкий реверанс, - но это лучше чем Обжорство Уизли, Гордыня Грейнджер или Гнев Лонгботтома. Голод меня и так сопровождает,Гордыней и Тщеславием никогда не страдал, а Гневом и Злостью сыт по горло, - показал уровень, где именно сидит во мне этот грех.
- Это твой выбор, Алиссар, тебе с этим грехом жить и его утолять.
- О, да! – слова Сириуса точны и истинны.
Требования греха чахнуть над кем-то или чем-то я уже познал в полной мере. Остается лишь реализовать позывы, но не к спеху. Жадность знает, что объекты принадлежат мне, не сомневается, а тихо и пока молча капает слюной, подкидывая с периодичностью мысли о том, чтобы связать, ограничить возможность говорить и запрятать от чужих глаз куда подальше.
– Зараза, - выругнулся я, так как по уголку рта скатилась слюна греха, мечтающего провернуть нечто подобное сиюминутно. И зов грешной потребности вел меня в комнату, за запертую дверь. Стоящий в носовых пазухах запах так и манил своей бездонной тьмой души, редким стуком черного, почти мертвого сердца и магической энергией, пронзающей каждое нервное окончание и клеточку тела ледяными иглами, словно воды Хрустального Грота.