Джон мрачно кивнул.
— Стоит еще раз прочитать отчет о вскрытии.
— Может оказаться, что он смывал с них макияж, прежде чем снять кожу.
Джон обдумал это замечание. Как он ни старался, у него не получалось представить себе Гордона Дина в роли убийцы. Пита Грея — да, сколько угодно. Вот кого он с удовольствием прижал бы к стенке в тихом месте… Джон одернул себя, неприятно пораженный тем, какой привлекательной представилась ему эта идея.
— Давай послушаем, что там на кассете.
В своей машине он повернул ключ зажигания до половины, чтобы загорелись лампочки на панели приборов. Затем осторожно, используя пакет как перчатку, взял кассету и вставил ее в магнитофон.
Это была запись, сделанная с радио. Диджей говорил быстро и громко, с явным манчестерским акцентом.
Всем привет! Как я и обещал вам до перерыва, сейчас вы услышите мелодию, которая взорвет радиоэфир. До нас дошли сведения, что диск группы выйдет только в следующем году, так что настраивайте свои приемники на волну «Гэлакси FM» — эта музыка никогда не надоест!
Послышался далекий звук труб, быстро набирающий силу. Кивая головой в такт вступившим барабанам, Рик заметил:
— Это называется «Тема Лолы», но название группы уже не вспомню.
Теперь музыка играла в полную силу, женский голос звучал уверенно и жизнерадостно. Трубы поднялись выше, достигнув крещендо, и хор подхватил:
Когда они вошли в комнату расследования, секретарь помахал листком бумаги.
— Список последних транзакций по кредитной карте Гордона Дина.
— Спасибо, Грэм.
Джон подошел к столу и положил листок перед собой. И его, и Рика в первую очередь интересовали транзакции той ночи, когда Дин исчез.
— Вот это да! — присвистнул Рик.
Джон быстро подсчитал в уме.
— Больше полутора тысяч фунтов за одну ночь.
Рик присел, чтобы изучить список повнимательнее.
— «Дон Антонио», как доктор О’Коннор и говорил. И «Кримсон» — это неожиданно. В промежутке он пропустил пару глотков в «Таурусе» и заглянул в «Наттерджекс». Гулял где-то в районе Кэнал-стрит.
— А все эти места… Ну, ты понимаешь. — Джон вдруг осознал, что говорит почти шепотом.
Рик кивнул:
— Да, туда ходят в основном геи. Разве что в «Наттерджексе» публика смешанная. Но ты посмотри на три последние транзакции. Сто пятьдесят фунтов из банкомата; девять фунтов девяносто девять пенсов — это он расплатился за стоянку, а потом еще тысяча сто фунтов из другого банкомата.
Джон указал на дату:
— Последняя операция совершена в шесть сорок три. После этого кредит, по-видимому, был исчерпан, а затем, спустя двадцать минут, он покупает парковочный талон на стоянке у станции Пиккадилли.
— То есть получается, что он сознательно закрыл счет, — пробормотал Рик.
Джон бросил на стол десятифунтовую купюру.
— Ставлю на то, что он сейчас отсиживается в каком-нибудь коттедже. Лежит небось и дрыхнет.
Рик положил свою купюру рядом с его.
— Заметано.
— Ладно, я позвоню в «Визу» и узнаю адреса двух последних банкоматов.
— В «Дон Антонио» заходить будем?
В тусклом свете дня оздоровительный клуб «Харлингтон» выглядел почти невинно, только затемненные окна заставляли насторожиться.
Решив, что заведение выглядит совсем не так внушительно, как ей показалось в прошлый раз, Фиона двинулась к крыльцу. Дверь открылась, и она попала в полутемную комнату. Светильники на стенах имитировали огоньки свечей. В левом углу булькал огромный аквариум, и холодный отсвет его ламп падал на темные диваны в холле.
Молодая женщина в махровом халате сыпала в аквариум корм для рыб. Она оглянулась, и на ее лице отразилось удивление.
— Синди, тут кто-то пришел.
У нее был сильный акцент — по-видимому, русский.
Фиона взглянула на стойку справа. Там ничего не было, кроме машинки для считывания пластиковых карт и вазочки с дешевыми шариковыми ручками с еще не отлепленной целлофановой оберткой из магазина канцтоваров. Заработал пылесос, и за стойкой появилась толстая тетка с волосами, убранными в пучок. До этого она стояла нагнувшись, и Фионе ее не было видно. Девушка отошла от аквариума, плюхнулась на диван и взгромоздила босые ноги на край стеклянного столика.
— Добрый день. Не могли бы вы мне помочь? — Фиона сошла с коврика. Ей приходилось почти кричать, чтобы слышать свой голос за воем пылесоса.