— А по бокам как, и сзади?
Я вожу пальцем по экрану, и нам открывается боковой фасад бывшей бильярдной, но весь участок позади него, по-видимому, автомобильная стоянка — обнесен высокой металлической оградой, поверх которой еще и тянется колючая лента.
— Входа и не видать, — хмурюсь я. — Если только где-то в заборе.
— Ага, стало быть, и выхода нет. Ни одной двери, только маленькие окошки.
— Черт, настоящая крепость.
— Похоже, док, в этом-то весь фокус и заключается. Хоть фейерверк внутри устраивай, снаружи никто ничего не увидят и не услышит.
После некоторого созерцания панорамы я делюсь возникшим соображением:
— Цены на собственность в этой части города поднялись выше, чем где бы то ни было. С какой стати бизнесмену вроде Фрейзера цепляться за древнее строение, которое может принести ему миллионы. Если только…
— Если только оно не важно ему для бизнеса.
Я откидываюсь на спинку стула.
— Что ж, горшочек на конце радуги мы нашли, вот только он оказался пустым. Если Камерона здесь и держат, нам ни за что этого не выяснить, не говоря уж о его освобождении.
— Надо поехать туда и осмотреться.
— Зачем? И так видно, что входа нет.
— Э нет, на этом чертовом экранчике ничего и не разберешь. Надо на месте все выяснить.
— А если Рейнот заметит, что мы шныряем вокруг?
— Тем лучше. Один раз я дал ему уйти, но второго такого шанса он у меня не получит.
С улицы доносится завывание сирены, окна пивной озаряются синими вспышками. Суровое, но своевременное напоминание, что у меня не остается ни времени, ни выбора.
— Далеко отсюда до Стратфорда?
— Станция подземки чуть дальше по улице, ехать минут двадцать.
— Тогда допиваем пиво.
32
Расчет Клемента оказывается довольно точным. Через полчаса после ухода из пивной мы уже выходим на станции подземки «Стратфорд».
— Черт побери, — рокочет великан. — Что здесь произошло?
— Вы о чем?
— Да в Стратфорде никогда ничего не было! Одни трущобы да пустыри.
— Произошли Олимпийские игры. В восстановление вбухали миллиарды.
Клемент с раскрытым ртом озирается по сторонам, я же смотрю на телефоне расположение Бридж-роуд.
— Пять минут пешком, — сообщаю я. — Когда вы закончите наслаждаться видами.
— Ага, двинули.
Он выходит из транса, и мы направляемся в сторону Хай-стрит. Даже я вынужден признать, что с архитектурной точки зрения район весьма противоречив. Улицы застроены современными строениями, в то время как за ними маячат уродливые высотки и башенные краны. Судя по всему, облагораживание лондонского Ист-Энда еще далеко до завершения.
По мере приближения к пункту нашего назначения яркие современные фасады сменяются привычной закопченной кирпичной кладкой, и Клемент как будто приходит в себя. До такой степени, что даже сам затевает разговор:
— О себе-то Редж рассказывал что?
— Совсем немного. Показал вот свадебную фотографию своей жены.
— Он женился, что ли?
— Да, причем это был его второй брак.
— Ты подумай, — печально произносит великан. — Клялся и божился, что никогда не распишется.
— И со второй женой он переехал на южное побережье.
— А чего ж тогда в Лондон вернулся?
— Она умерла, и ему стало невмоготу жить там одному.
— Бедолага.
— Если честно, мне даже стало его немного жаль.
— Почему?
— Насколько я понял, родственников у него нет, а большинство друзей, как он сетовал, уже умерли.
— Думаешь, он одинок?
— Ужасно одинок. Даже признался, что ждет не дождется, когда и сам помрет.
Клемент закуривает сигарету и глубоко затягивается.
— Говоришь, жалко тебе его?
— Да, немного. Да и кто бы не посочувствовал человеку в положении Реджа?
— Его положение не так уж и отличается от моего, док, — отвечает великан, пуская дым из ноздрей. — Поразмысли над этим.
Меня снова подмывает поднять тему «библейского клуба» и тем самым развеять его иллюзии раз и навсегда, однако до цели остается метров сто, так что время для терапии совершенно неподходящее.
— Обязательно.
Заключительный отрезок пути мы преодолеваем в молчании, и внезапно на углу улочки с односторонним движением вырастает здание, где некогда размещался бильярдный клуб «Ридженси». На первый взгляд, «Гугл-панорамы» отражают действительность весьма точно.
Мы пересекаем дорогу и останавливаемся перед бывшим парадным входом, нынче закрытым двухметровыми деревянными щитами. На каждом выведено предупреждение об уголовной ответственности за незаконное проникновение.