Улитка никогда бы не подумал, что будет скучать по их тесной квартире, вечной давке на улицах, по угрюмым лицам парней тринадцатого звена. После войны они в любом звене чувствовали себя чужими, но время лечило раны понемногу.
Теперь им снова грозила опасность, и Улитка не видел их будущего. А если бы и смог, то побоялся бы заглянуть в него.
Лес немного прочистил мародеру мозги. Спокойнее на душе не стало, но дышалось легче.
Войдя в лагерь, он направился прямиком к шатру, где находился Жнец. Йолин оставив Волосатого день назад проспав всего пару часов, теперь не отходила от колдуна. Улитка благодарил всех богов этого мира за то, что они послали ему эту девушку.
В шатре стоял полумрак, прогоревшие дрова слабо чадили.
Йолин дремала сидя рядом с колдуном, закутанным в шкуры. Улитка аккуратно взяв таарку на руки уложил её на тюфяк лежащий рядом.
Не слишком ли тяжёлую ношу взвалил на такое хрупкое создание? Держа Йолин в руках, мародер почти не чувствовал её веса.
-Всего лишь ребёнок, - тихо прошептал Улитка, укутывая её в шкуры.
Если Йолин заснула, должно быть, жизнь колдуна вне опасности.
Мародер приблизился к Жнецу, весь закутанный в шкуры даже головы не видно, за что мародер благодарил богов. Что если тот перевоплотился в себя? Никто и никогда не видел истинного лица колдуна, но Улитка не сомневался, тот скрывал его не просто так.
Рука потянулась к краю шкуры, чтобы отдёрнуть и нерешительно замерла.
Улитка никогда бы не подумал, что будет бояться совершить такое простое действие. Встретиться с берским медведем наверное и то проще.
Глубоко вдохнув, Улитка резко отдёрнул шкуру…
И замер как каменное изваяние, даже сердце на миг остановилось от удивления. Мародер потрясённо вернул шкуру обратно и вышел из палатки. Подышать свежим воздухом и убедиться, что он не сошёл с ума.
Должно быть прошло много времени, когда Стилет толкнул Улитку тот не сразу отреагировал.
-Эй ты чего? Будто призрака увидел…
-Что-то вроде того…
Ассасин озадачено почесал голову и плюнув собрался уходить, но мародер остановил его.
-Постой. Зайди в шатёр и посмотри на лицо Жнеца, потом вернись и скажи мне, что ты увидел.
Просить себя дважды Стилет не заставил, ассасин известный нездоровым любопытством, с готовностью исчез в шатре.
Через минуту оттуда послышались приглушённые проклятья.
Стилет вышел наружу, со странным выражением на лице.
-Ну, что?
-Кто бы мог подумать? Представлял себя всё что угодно, но только не такое…
-Что ты увидел? – снова спросил Улитка.
-Беловолосая девка, да такая красивая, что дух захватывает, - ухмыльнулся ассасин. – Я даже грешным делом глазам не поверил, и потрогал руками, что ни на есть настоящая…
Ассасин потрясённо ругаясь ушёл.
А Улитка вернулся в шатёр и проверил состояние колдуньи.
Беловолосая девушка спала, просто спала очень глубоким сном. И когда она проснётся вопрос времени. Мародер, устроившись неподалёку, принялся ждать.
Путь до домена, где основался вождь Астар, занял трое суток, почти непрерывного бега.
Шаманка явно не привыкшая к таким забегам, когда они достигли цели путешествия, просто рухнула на траву и предпочла остаться там. Костун кряхтя, уселся рядом с ней, таарцы из отряда Астара с улыбками на лицах встречали выбежавших на встречу жён и детей. Сам вождь, чем ближе они приближались к скрытому домену, становился всё мрачнее и мрачнее.
Мародер понимал его. Астар потерял много воинов, и Костун чувствовал себя за это виноватым, прямо или косвенно он послужил причиной нападения красных колдунов.
Жёны погибших таарцев вести о смерти встречали песней.
Костун слышал об этом старом обычае, но никогда не слышал песню Смерти.
И теперь, когда услышал, сердце его сжалось от тоски, таарки пели о Пути, что уводит за грань этого мира, чтобы когда-нибудь все вернулись обратно. Домен постепенно стих и даже ветер не шумел в ветвях, непонятные надрывные слова песни на старом таарском наречии, шевелили что-то даже в душе человека. Должно быть язык горя у всех одинаков.
Песня кончилась также внезапно, как началась. Живые принялись за обычные дела. Астар прошептав что-то в сложённые вместе руки, подошёл к Костуну и Аилин.
-Как и обещал, приглашаю вас к своему костру, - вождь указал на арам стоящий в центре поселения.
Костун подняв шаманку, направился вслед за Астаром.
Арам отличался от обычных шатров таарцев только размерами и большим столом в центре, арам агалунгов не исключение.
Астар уселся за стол, мгновенно в шатре появились аркуры, а вслед за ними и горячая еда. Костун увидев на столе такое обилие снеди, вспомнил, как он дьявольски голоден. Вождь, вгрызаясь в кусок мяса щедрым жестом, пригласил присоединиться к нему, Костун и Аилин не заставили себя долго упрашивать, накинулись на еду.
Есть в три горла для мародера не в новинку, и как убедился Костун для шаманок тоже. Прошли добрые полчаса прежде, чем вождь вымолвил первое слово, потягивая вино, приготовленное из местных фруктов.
-За племенем Вако все давно пристально наблюдают, с тех самых пор как кучка людей бросила вызов в Детт-Даарге и победила. И для вас конечно не секрет что многие предпочли бы убить вас, и большинство из них науськивают красные колдуны. По мне любой может бросить вызов, победит или проиграет, всё в руках богов, а люди ли, таарцы ли, или даже солнцеликие какое это имеет значение? Достойные будут жить, остальные пусть сгинут в безвестности.
-Я уже слышал подобные речи от одного таарца из северного племени. Но, не смотря на то, что он говорил он остался верен клятве принесённой Баалам…
-Баалы, - с ненавистью произнёс Астар. – У южных племён нет так называемого Совета племён. И сколько бы красные колдуны не пытались, наш народ останется свободным. Баалы умеют запугивать и торговаться, многие по-прежнему отправляют воинов на север, но только не агалунги.
-Рад слышать такие речи. Племя Вако будет хорошим вам союзником, в достижении нашей общей цели…
-И какая же цель у Вако?
-Уничтожение Баалов.
Астар внимательно смотрел на мародера, пытаясь понять какие мысли у того в голове.
Костун же об уничтожении баалов говорил вполне серьёзно. Если им выпадет такой шанс, они рискнут всем, даже чёртовой судьбой, ради достижения этой цели.
-Племя Баал далеко в северных землях, за Проклятым Лесом, охраняемое красными колдунами, как Вако хотят добраться до него?
-Северные земли далеки и путь до них долог, но нет такого расстояния, которое бы не преодолели гарлинги, по велению пророка Кахуэля.
Костун, как и все остальные курги, по настоянию Асты очень подробно изучил легенду о Кахуэле и гарлингах. Мародеры готовились к информационной войне, которой так много внимания уделял генерал Ворон, из года в год, распространяя среди северных таарских племён леденящие душу истории о зверствах мародеров и охотников. Что скоро в глазах каждого зеленокожего, носящий мета-броню стал потусторонним демоном, живущим ради одной цели – сожрать его душу.
Легенда о гарлингах это легенда о войне.
Кахуэль пророк войны и смерти, в назначенный час придёт, чтобы очистить мир от скверны омыв его кровью. По словам Асты легенда корнями уходила в такое необозримое прошлое, которое было далёким ещё до Сдвига. Теперь же упоминания о нём остались только на стенах древних храмов Хало, да в полузабытых былинах. Легенда о Кахуэле оказалась отнюдь не банальной историей об обезумевшем вожде, решившим уничтожить весь мир. Хотя фольклор таарцев пестрил и такими историями. Легенда по словам мудрого Асты, который впрочем относился к ней так же скептически как и мародеры, в отличии от соплеменников таарцев, зародилась в том необозримом прошлом, когда таарцы жили несколькими, а возможно и одним племенем. Такое конечно с трудом умещалось в голове, но очевидно именно так и обстояли дела. Легенда возникла на самой заре Великого Раскола племён. Кахуэль должен был вновь объединить племена и уничтожить ренегатов. Очевидно, в то время легенда так и осталась легендой. Но память о ней прошла сквозь многие века, живущая в легендах Хало и остальных племён.