Вот, значит, каково это? Когда тебя бросили? Ты начинаешь бросаться на конкуренток, потом бухать, потом принимать наркотики, а потом… бросаешься эффектно с верхнего этажа. Удостоверившись, что подлец проникся и пожалел о том, что когда-то бросил.
Я не заметила, как уснула. Разбудила меня Лизель.
– Подъем, – велела она, раздвигая шторы. – Мы с Маркусом сейчас поедем в больницу, а ты поезжай домой. Проследи, чтобы холл отмыли как следует. И успокой Марию.
Ей явно не пришло в голову, что смерть матери могла огорчить меня или поразить.
– Себастьян все уладил с полицией, но показания тебе все же придется дать. Для страховки, уж точно. Мои адвокаты считают, что ты должна утверждать, будто бы Джессика упала случайно. В обратном случае, дело с наследством может чуть затянуться. Да и страховку тебе не выплатят.
– Я тоже хочу в больницу! – нетерпеливо оборвала я.
Лизель обернулась, изменившись в лице. И я поняла: она говорила о Джесс, чтобы не думать о Фреде.
– Тебе нельзя, Ви, – сказала она как можно нежнее. – Для всех он твой дядя…
– Он до сих пор в реанимации?
Помедлив, она кивнула. И я заметила, что Лизель борется со слезами, а подбородок ее дрожит.
– Цукерхен, – сказала она и я напряглась: она звала меня так, только если речь шла о чем-то очень серьезном. – Пока еще ничего не ясно. Но что-то пошло не так. У него большая температура и… врачи не исключают, что… Нет, я не хочу даже вслух это говорить. Ты сделаешь, как я тебе сказала, понятно? Давай, прими душ и спускайся вниз.
Внизу стоял накрытым холодный завтрак, но стоило мне спуститься, Селеста тут же велела кухарке сварить мне кофе.
– И мне, – раздалось с лестницы.
Заспанный и слегка опухший, Филипп окинул взглядом Селесту. Словно она именинный торт, из которого может выскочить кто-то поинтересней. И я опять покраснела, вспомнив, как утром на нее сорвалась. Что на меня нашло? С чего я взяла, что если Фил спал с ней, то непременно выделял из других.
Если верить Ксавье, он спал со всеми.
– Могу я с вами поговорить? – спросила Селеста, потянув его за рукав.
– О чем?
Я молча отвернулась к окну. Еще не хватало при нем на нее сорваться. Селеста что-то горячо зашептала. Филипп два раза сказал «ну, да и что». Потом прошипел что-то и сказал:
– Знает и знает… Пусть в суд на тебя подаст! Иди уже…
Я бы тоже ушла и с радостью, но вчера уехала из дома в том, в чем была. В легкой куртке. Без шапки и телефона. Можно было бы воспользоваться стационарным, но я не знала мира без телефонов. И номеров, тоже.
– Надеюсь, ты не расскажешь матери? – осведомился Филипп, запирая дверь. – Она уволит ее и будет месяц ныть, как трудно без ассистентки… У меня психика не выдержит.
– С чего мне докладывать твоей матери, с кем ты спишь?
Филипп насупился, но вошла кухарка и он умолк.
– Ты тоже видела? – сменил он тему, убедившись, что женщина ушла. И подал мне чашку. – Ну, это… с Джесс.
– Ты хочешь грязных подробностей?
– Я почему-то решил, будто ты расстроена. Не бери в голову. Сядь и ешь.
Мне стало стыдно. В конце концов, он был ее мужем. Любил ее когда-то давным-давно. И глупо было все отрицать из ревности. Когда-то Филипп любил. Лишь ее одну. В тот бред про меня саму я не верила.
– Она была сама нежность, – сказала я. – Мы все там, реально, плакали, когда смотрели на них. Она была вся такая… как она могла, когда ей этого хотелось. И он повелся. Что там?.. Даже мы повелись. Он плакал, как мальчишка, когда отвел наверх то, что от нее осталось… И тогда она влезла на перила, окликнула его и просто опрокинулась вниз… – я всхлипнула, но не из-за Джессики.
Я вспомнила, как отец упал, схватившись за сердце. И что его жизнь все еще в опасности.
– Надеюсь, ты не опустишься до того, чтобы рассказать это страховой.
– Надейся, – он сморщил нос, как делал в детстве, чтоб подразнить меня, и я рассмеялась, на миг забыв обо всем. – Брось, Ви. Я тебе не враг и никогда им не буду.
«С тобой мне и враги не нужны!» – подумала я.
Но вслух промолчала.
– Ты мог бы позвонить нам домой? Чтобы за мной приехали.
– Я отвезу тебя, если хочешь.
– Нет.
– Какого черта? – сорвался он. – Считаешь, я все подстроил, чтобы порвать с тобой, как мне рассказывали?!
– Да, я считаю!
– Будь я таким гением планирования, я бы использовал это в бизнесе!
– Ты мог, для начала, позвонить мне и извиниться.
– С чего вдруг? Все выглядело, как план. Вы подрались, она легла в клинику, он стал опекуном, а я остался клянчить деньги у матери, чтобы закрыть ипотеку! Все мои наличные, все мои счета!..
– Да я понятия не имела!