- Вот и прекрасно. Закончим этот пустой разговор. - Шарль говорил, как с чужим.
Так вот что бывает, когда из глубокой раны вытаскивают меч. Сталь уносит с собой жизнь и тело не чувствует боли. Пустота и мрак… Себастьян взял себя в руки и медленно повернулся. Он не забыл уроков де Кармела и прежде всего хотел сохранить достоинство. Они стояли друг против друга, так близко, но незримая стена уже разделила их.
- Могу я покинуть ваш замок сир де Кармель?
- Ты никогда не был моим пленником, Себастьян, Никто не станет удерживать тебя здесь, - с трудом произнёс де Шарль. Он молился, только об одном, чтобы Господь дал ему силы выдержать. Чем скорее они расстанутся, тем лучше, но вместо того, чтобы закончить разговор Шарль старался продлить эту пытку. - И куда ты направишься, вновь к святому Винсенту?
Ответ юноши поразил его.
- Нет. Я найду свой путь к Богу, раз ты отвергаешь меня.
- Отвергаю? – растерянно повторил Шарль.
- А как же еще можно назвать это? Я был одинок… да, но пришел ты, и моя жизнь осветилась надеждой, мне казалось, что я не безразличен тебе, что ты любишь меня. Хочешь быть рядом. И что же? Ты бежишь из собственного дома, только потому, что я здесь. Какие бы ни были причины, не лучше ли уйти мне? Граф Пуатевинский еще полгода назад принял крест, теперь к нему присоединится и король Франции и герцог Фландрский. Он наш сюзерен и не откажет мне в покровительстве. Я отправляюсь по стезе Господней!
- Себастьян! Тебе всего шестнадцать зим
- Я в состоянии поднять меч.
- Ты не посвящен.
- Многие снискали эту честь в битвах. Если Господу будет угодно - я получу шпоры и пояс! Может быть, из рук самого короля.
Сердце де Кармела упало. Шарль должен был удержать Себастьяна. Оставалось последнее средство - открыть правду.
- Мальчик мой, как мог ты подумать, что я стремлюсь расстаться с тобой? – с глубоким чувством произнес он. - Не от тебя бежал я, но от себя самого. И лишь потому, что не знал, как сказать что… Нет, не могу! Де Кармел закрыл лицо руками и опустился на скамью.
- Шарль? – Себастьян, мгновенно позабыв обиды, сел рядом. Он не знал, что следует сказать или сделать, не понимал причин отчаяния де Кармеля. Такое в последнее время всё чаще случалось с ним, раньше Себастьян всегда мог утешить его. Неужели всё погибло и нет возврата к прежнему? Неужели….
Юноша коснулся рук Шарля, отвел их от лица старшего друга и увидел, как по щекам де Кармела текут слёзы.
- Отчего ты не хочешь довериться мне…
- Я боюсь тебя потерять. Все эти годы я… Мальчик мой!- Шарль стиснул пальцы Себастьяна, - С того первого дня, когда мы встретились, я понял, что не смогу бороться с этим, но ты был невинен, небо хранило тебя...
- Я не понимаю…
- Никого еще не желал я так сильно!
- Ты хочешь сказать…
- Да! Да! Я полюбил… и жаждал обладать тобой.
- О, небо!
Де Кармел заключил лицо Себастьяна в ладони и долго пристально всматривался в прекрасные черты, как бы стараясь навеки запечатлеть их в сердце. Потом он освободил юношу.
- Ступай, я только и заслужил, чтобы ты с презрением оставил меня.
Шарль опустил голову, закрыл лицо ладонями и застыл в оцепенении.
Себастьян был сражен этим признанием, но не почувствовал негодования, или отвращения. Только странное непривычное волнение. Он никогда не думал, что это может быть у них с Шарлем. Сердце его затрепетало. Услужливая память тут же принялась за дело. Сколько же раз они делил постель, видели друг друга обнаженными в купальне… И вдруг… он понял, что отчаянно хочет близости с Шарлем, именно с ним и ни с кем более. Сознание этого потрясло его и взволновало еще сильнее, по телу прошла горячая волна, чресла напряглись и запылали. Он и сам не знал к чему стремился, но всем естеством жаждал освобождения от этой нестерпимой болезненной истомы, подозревая, что именно оно таит в себе непознанное наслаждение.
- Значит, поэтому ты избегаешь прикасаться ко мне, не хочешь видеть.
- Да, твой отец поручил мне заботы о тебе. Это не дает мне права склонять тебя к близости. Только ты сам можешь…позволить мне… - голос Шарля звучал глухо.
- Шарль, - руки Себастьяна легли на плечи де Кармела, тот вздрогнул, поднял голову встретил взгляд Себастьяна и прерывисто вздохнул.
- Уходи, Себ, не мучай меня…
Шарль дышал тяжело и часто, глаза его лихорадочно блестели, ноздри трепетали.
- Помнишь, когда-то ты вёз в свой замок мальчика, которому было очень больно и страшно, шептал Себастьян, придвигаясь ближе, - Вы ехали в одном седле, и ты всю дорогу обнимал его и согревал, утешал, говорил ласковые слова. Ты на руках принёс его в свои покои, устроил на ложе и целую ночь провел рядом с ним. Ты помнишь наш первый поцелуй?