Часть 11
Ущелье Мур Мюр открылось перед небольшим отрядом. Неприступное и грозное. Безжизненные скалы, зловеще нависали над головами затерянных в горах путников, они щерились, как зубы огромного дракона, а в просветах белел снег. Едва заметный след тропы кое-где проступал на девственно нетронутой поверхности причудливых заносов, оставленных вчерашним бураном. И ни малейшего признака того, что нога человека ступала по этим скалам в прошедшие несколько дней…или недель.
В этих застывших от жестокого дыханиясеверного ветра Ричард и его рыцари давно потеряли счет времени. В одном король был уверен - останавливаться нельзя, как бы не было тяжело. Только продвижение вперед еще может спасти их от гибели в горах, надо найти силы, чтобы сопротивляться злому року, который преследовал их..
Ричард оглянулся на Нейджла, мальчик-переводчик едва держался в седле, его нос и щеки побелели от холода, под глазами расплылись огромные тёмные круги.
Король поднял руку и весь отряд, растянутый по тропе замер, повинуясь этому безмолвному приказу. Лошади свесили головы и тяжело раздували бока. До следующего утра половина из них еще протянет, но не более. Эта мысль уже ничего не могла прибавить к той бездонной пропасти отчаяния, которую он испытывал. Однако на вид Ричард оставался все так же спокоен и отстранено невозмутим, как в тот день, когда было принято решение покинуть Святую Землю.
Что могло еще более ранить его душу? Господь не пожелал принять жертву из его рук, отринул все попытки освободить Сирию. Подобно тому, как отвернулся Яхве от жертвы Каина, так Христос не принял жертвы Английского короля. Быть может Спаситель желает взять его жизнь? Если так, то стоит ли противиться воле Божией?
Ричард встретил взгляд Раймунда Хильдерика, перевел глаза на своих немногочисленных спутников и безнадежно покачал головой. Замотанные в плащи и шкуры мужчины пытались хоть как-то спастись от пронизывающего ветра. Вильгельм де Летанг, Себастьян де Флор, отец Ансельм, его верный Хильдерик, за ними еще девять рыцарей и три оруженосца. Измученные, голодные, едва живые от усталости. Все, что осталось от огромного войска, с которым он выступил из Бриндизи и надеялся победным маршем шествовать по улицам Иерусалима…
Теперь это Христово воинство представляло жалкое зрелище.
- Если мы сейчас остановимся, то останемся здесь навсегда, - промолвил Ричард, едва шевеля, застывшими губами.
Раймонд кивнул. На лице мальчика проводника отразилось страдание. Ричард отвернулся и тронул поводья. Несколько десятков шагов его конь плёлся понуро свесив голову, а потом рухнул на колени и всхрапывая начал заваливаться на бок. Ричард успел вовремя освободить ногу из стремени и благополучно выбрался из-под обессиленного животного. Граф Хильдерик тут же спешился чтобы подвести королю своего жеребца, но увяз в снегу, оступился и упал.
- Раймонд, - Ричард ступал тяжело, едва передвигая ноги в глубоком снегу, но упорно двигался к оруженосцу. Когда он подошел юный Нейджл уже склонился над Хильдериком. Граф отвернулся, в душе вознося молитвы, чтобы слёзы бессилия были приняты за растаявший на его щеках снежинки. Но Ричард заметил… и не осудил. Он всегда был строг лишь к себе самому. И еще – эти слезы разве они были свидетельством слабости Раймонда? Увы, то, что он оплакивал сейчас являлось общей потерей. Невосполнимой, горькой… Душевную боль, разочарование, крушение надежд испытывали все.
- О, во имя Иесуса, милорд Хильдерик, - умолял мальчик, - еще немного и мы доберемся до хижины пастухов… там есть очаг и наверное остались дрова…
- Поднимайтесь друг мой… вставайте. – Ричард тяжело опустился на колени, протянул руку и положил её на плечо своего верного оруженосца. – Недавно мы жаловались на жару. Проклинали зной и пыль пусыни, а теперь стенаем о том, что испытываем холод…Ну же, Раймонд, довольно здесь разлеживаться, Леди Мэрион никогда не простит мне, если я вернусь в Англию без вас.
Раймонд со стоном приподнялся.
- Все мы полны решимости продолжить путь, сир.
Вот и прекрасно. Если перевалим через хребет до вечера, то сможем устроиться на ночлег в тепле. Ты слышал, Нейджл обещает нам очаг… - Король и мальчик поддерживали Раймонда, пока остальные не приблизились.
Лошадей придется вести в поводу или бросить, - вздохнул король. Попытаемся сохранить их. Нелегко будет искать новых по ту сторону перевала. А эта, - кивнул он на обессиленное животное, которое рухнуло под его тяжестью, - послужит нам вечерней трапезой, когда сможем поужинать жареной кониной.