Под пристальным взглядом архиепископа Себастьян опустил глаза. Невозможно было не признать правоту этих суровых слов.
- Король Франции повел себя бесчестно. – нахмурился архиепископ. Он жестом указал Себастьяну на место возле себя. Но тот скромно отклонил оказанную милость и продолжал стоять. Этот юноша вызвал восхищение умудренного годами прелата. Красота сочеталась в нём с мужеством, а внутренний огонь всепожирающей страсти, который озарял Себастьяна, делали юношу похожим на мученика первых веков христианства, чье имя носил де Флор. По крайней мере, именно такими представлял святого Себастьяна просвещенный архиепископ. – Я узнал о несчастье постигшем нашего короля еще до того, как Господь привел вас ко мне, граф.- вздохнул он.
- Как это возможно?
Изумление Себастьяна заставило архиепископа продолжить, хотя он не собирался вдаваться в подробности и продлевать разговор. Но это было до того, как юный золотоволосый посланец Ричарда предстал перед ним. - Филлип Французский не только нарушил клятву, в отношении своего вассала, когда вторгся во владения английского короля. Сплетая за спиной короля Ричарда бесконечные сети интриг, он имел сношения с императором Генрихом. Именно Филипп, возвращаясь из Святой Земли враждебно настроил подозрительного Гогенштауфена против Короля Англии. Он был в Риме, и получая разрешение от своих клятв успел нашептать папе Клементу достаточно, чтобы очернить Ричарда в глазах Святейшего Престола. Кроме того, с помощью людей, подобных епискому … Бовесскому, король Франции распространил по всему христианскому миру чудовищную клевету о предательстве короля Англии в Святой земле. Он перекладывал на плечи Ричарда всю ответственность за поражение и провал похода в Сирию. Обвинял его во всех смертных грехах, не стыдился утверждать, что и сам боится покушения. - В приступе бессильного гнева Себастьян сжал кулаки. Речь архиепископа оставалась спокойной и плавной, о чем бы он не говорил. - Филипп хладнокровно расставлял королю Ричарду ловушки и ждал в какую именно тот попадёт, - без всякого перехода заявил ошеломленному Себастьяну архиепископ. - Вчера мне доставили некое послание, перехваченное недалеко от Вердена - письмо императора к королю Франции. Я хочу, чтобы вы отвезли его королеве Элеоноре, сын мой.
- Конечно, ваше высокопреосвященство, - пробормотал Себастьян, - вновь преклоняя колени.
- Сколько вам лет, сын мой!
- Восемнадцать.
- Если вы будете нуждаться в заступничестве и помощи нашей Матери Святой Апостольской Церкви, помните о моем расположении, - удостаивая Себастьяна еще одним прикосновением к перстню, изрёк архиеприсоп и поднялся скамьи. Как по мановению волшебного жезла перед ними появился секретарь с небольшим свитком, скрепленном императорскими печатями на шелковых лентах.
Вот письмо, о котором я говорил, - прелат передал пергамент Себастьяну, - Сожалею, но её величество не найдёт в нём ничего утешительного. С этими словами архиепископ покинул графа на попечение своего секретаря.
Теперь, кроме того, что Себастьян тайно, на словах, имел передать от короля Ричарда его матери королеве Элеоноре и юстициариям, он официально был направлен ко двору в качестве посланца архиепископа Руанского. Вдвойне высокая честь.
Увы, обе миссии определяли графу роль вестника печали. Письмо, которое он привез из Нормандии, содержало подтверждение самых худших опасений королевы, а собственный рассказ Себастьяна едва ли мог прибавить ей надежды.
С тем же эскортом рыцарей Храма граф де Флор взошел в Кале на корабль тамплиеров и через десять дней после светлого праздника Рождества Божественного Младенца Иисуса, исполнив клятву, данную королю Ричарду, Себастьян ступил на берег Англии.
Часть 15
- Ах, Гарольд, если бы ты только знал… Теперь я должен медлить, а как бы хотел мчаться обратно в Германию к нашему господину и повелителю. - Себастьян не мог оставаться на месте, он мерял зал шагами - от одного стрельчатого окна до другого. Королева все не появлялась. Поверила ли Элеонора? Не решила ли она, как многие другие, что рассудок графа де Флор помутился от греховной и несчастной любви к королю Ричарду?