– Нет, благодарю, – пробурчал майор, помахивая пистолетом.
Солдат посмотрел на Фрэнсин налитыми кровью глазами, отстегнул гранату и протянул ей:
– В таком случае, мисс, возьмите вот это. Сейчас это лучшее, что может иметь при себе такая красивая леди. Если попадете в руки японцев, выдерните вот эту штучку, и вам не придется долго мучиться.
Фрэнсин хотела выбросить гранату, но Клайв остановил ее:
– Не надо, он прав. Кто знает, что может с нами случиться. Сейчас такая вещь действительно может пригодиться.
На территории порта и прилегающей к нему верфи они не встретили ни одного человека. И только в самом дальнем конце стояла группа китайцев, настороженно оглядывающихся по сторонам.
– Мне нужен владелец судна «Уампоа», – обратилась к ним Фрэнсин на кантонском диалекте.
Один из них пристально посмотрел на нее и вынул изо рта сигарету.
– Зачем?
– Нам нужно три места на его судне, чтобы убраться отсюда ко всем чертям.
Он долго смотрел на нее изучающим взглядом, а потом махнул рукой в сторону:
– Вон мое судно.
Все дружно засмеялись. Фрэнсин посмотрела в ту сторону и увидела небольшой речной катер, ярко полыхающий на водной глади моря. У нее все внутри оборвалось. Рухнула последняя надежда выбраться из этого ада.
– Куда вы хотели отправиться, мисс? – спросил китаец, потирая рукой татуировку на груди.
– Куда угодно, – равнодушно бросила она. – Лишь бы подальше отсюда.
– Мэм, я могу доставить вас в Батавию, – предложил китаец и показал рукой туда, где у причала стоял небольшой катер с брезентовым верхом. – Я хорошо знаю маршрут и знаю, как обойти японцев. Но для этого каждый из вас должен заплатить по две тысячи долларов.
– Пятьсот, – быстро ответила Фрэнсин.
Все вокруг снова засмеялись.
– Не говорите ерунды, мэм. Где вы найдете идиота, который будет рисковать жизнью за такие гроши? Готов сбросить по двести пятьдесят долларов с каждого.
– Да за такие деньги я могу купить точно такой же катер, – продолжала торговаться Фрэнсин.
– Покупайте, а потом сами плывите в Батавию, – усмехнулся китаец.
– Что он говорит? – перебил ее переминавшийся с ноги на ногу Клайв.
– Он готов отправить нас в Батавию за тысячу семьсот пятьдесят долларов с каждого, – пояснила она.
Клайв удивленно вытаращил на него глаза:
– Нам говорили, что здесь берут по восемьсот долларов.
– За восемьсот долларов вы будете кормить в море акул, – незлобиво пошутил китаец, мгновенно перейдя на довольно сносный английский. – Могу предложить полторы тысячи с каждого, но это мое последнее слово. В конце концов, я рискую жизнью, а дома меня ждет большая семья.
Фрэнсин вдруг осознала, что сейчас речь идет о спасении их жизней, но воспитание вынуждало ее придерживаться древних традиций. Если она согласится, эти люди будут считать ее полной идиоткой и в конце концов просто высадят их где-нибудь за пределами порта.
– Тысяча двести, – решительно заявила она, – и ни центом больше.
Китаец вскинул голову и посмотрел на Клайва.
– Он ведь офицер, значит, вполне состоятельный человек, мадам.
– Он был когда-то состоятельным человеком, а сейчас он просто офицер. Мы все теперь стали бедняками из-за этой войны, будь она проклята. Итак, тысяча двести – и по рукам. Как вас зовут?
– Лай Чонг, – ответил тот. – А вас?
– Юфэй. А это майор Клайв Нейпир.
Китаец задумался, закурил новую сигарету, а потом раздраженно взмахнул рукой:
– Ладно, по рукам. Тысяча двести с каждого – и вы в Батавии. Но еду берете свою, договорились?
– А вы знаете проход между минными полями? – вмешался в разговор Клайв.
– Разумеется, – засмеялся тот.
– Мы бы хотели осмотреть ваше судно, – не отставал от него Клайв.
– Пожалуйста, – равнодушно пожал плечами китаец. – Сколько угодно.
Они направились к катеру с романтическим названием «Цветок лотоса», и Фрэнсин по дороге внимательно присматривалась к китайцу. Он был толстый, с огромным животом прожженного выпивохи, но при этом чувствовалось, что он человек физически сильный и, несомненно, опытный. На кантонском диалекте обычно говорили потомственные рыбаки, хорошо знающие окрестные моря. В маленькой каюте катера сидела сухопарая старушка.
– Это моя тетя, – представил ее Лай. – Она будет готовить еду.
– Покажите мне двигатель, – потребовал Клайв, когда они спустились на нижнюю палубу.
– Ну что ж, он выглядит новым, – удовлетворенно отметил Клайв.
– Еще бы, – гордо ответил китаец. – Этот американский дизель я купил меньше года назад.
– А горючее? – не унимался Клайв.
– Более чем достаточно. Когда отправляемся?
– Завтра.
– Когда? – не понял тот.
– Завтра, – повторил Клайв.
– Тогда о чем мы с вами толкуем? Я бы нашел немало других женщин, которые не хотят, чтобы их изнасиловали и убили японские солдаты.
– Завтра, – твердо повторил Клайв.
Они поднялись на причал и направились к выходу из порта.
– Ну и что ты скажешь? – поинтересовалась Фрэнсин, увидев, что Клайв о чем-то сосредоточенно размышляет.
– Что он отъявленный мошенник и контрабандист, но его катер вполне способен добраться до Батавии. Думаю, нам следует принять это предложение, причем как можно скорее. Другого выхода сейчас просто нет.
– Ладно, уговорил, я согласна, – сказала она и тяжело вздохнула.
На следующий день, в пятницу тринадцатого февраля, они собрали вещи, бросили последний взгляд на полуразрушенный Сингапур и отправились в порт. По настоянию капитана они должны были выйти в море после наступления темноты, чтобы к рассвету уйти от Сингапура как можно дальше и при этом не нарваться на японские военные патрули или самолеты. Фрэнсин надела традиционную китайскую одежду, а Клайв переоделся в гражданское платье.
Когда они поднялись на борт катера, китаец выполнил какой-то странный, только ему понятный ритуал, и через минуту «Цветок лотоса» отправился в путь. Фрэнсин с тоской смотрела на горящий Сингапур. Она уже не плакала, все слезы были выплаканы в предыдущие дни. Она просто смотрела па потемневший от гари и пыли город и крепко прижимала к себе Рут. Она вспомнила про Эйба. Возможно, она встретит его в другой жизни и в другом мире, но теперь она принадлежит Клайву и будет держаться за него до конца. Сейчас ей во что бы то ни стало надо спасти дочь и себя. Прошлое осталось позади, а впереди только будущее. Каким оно будет для них?
Лай умело лавировал между минными полями, виртуозно обходя расставленные японцами ловушки. По всему было видно, что он проделывал этот путь много раз, и это их успокаивало.
На рассвете они были уже далеко от Сингапура, а впереди мелькали подернутые дымкой маленькие острова. Клайв поднялся на верхнюю палубу.
– Лай говорит, что через пару дней мы будем в Бангкоке, – радостно сообщил он, целуя ее. – А после этого еще неделя до Батавии.
– А далеко мы ушли от Сингапура? – поинтересовалась она.
– Примерно на семьдесят миль.
– Значит, самолеты нас уже не достанут?
– Я бы не стал рассчитывать на это, – разочаровал ее Клайв.
Она обняла его за исхудавшие плечи.
– Клайв, я молю Бога, чтобы мы выбрались живыми из этого ада.
– В таком случае я спокоен, – пошутил он. – Твоими молитвами мы непременно доберемся до Батавии.
Фрэнсин поежилась от холода. Клайв набросил ей на плечи куртку и крепче прижал к себе. Так они сидели на палубе, пока не стало припекать быстро поднимающееся над горизонтом солнце.
– Мне жарко, мама, – пожаловалась Рут. – Очень жарко.