- Их использование ограничено такими договоренностями, что ни одна сторона не осмелится применить его как-то кроме прямого предназначения, отклонения орбит опасных космических объектов или орбитального мусора. Ученые физики не зря же едят свой хлеб, чтобы не понимать всех возможностей оборудования. – Уверенно заявила девушка и отвлеклась на другой экран. – Так, у нас тут регистрируется пространственная аномалия. Алекс, она рядом с вами, меняаайтеээ… – её голос растянулся и оборвался.
Алекс почувствовал, как челнок завыл двигателем, словно попал в густую среду и дернулся вправо. В иллюминаторе с той стороны ничего видно не было, но дальше, там где начиналась более-менее плотная атмосфера, вытянулась странная клубящаяся область. Никаких облаков на такой высоте никогда не было, и быть не могло. Удивительно, но клубящаяся область двигалась в его сторону.
Алекс рванул челнок влево в ручном режиме и направил его перпендикулярно к поверхности, надеясь на крепость летательного аппарата. Заверещала система компенсации ускорения. Скафандр накачался воздухом и подал в систему дыхания больше кислорода. И все равно в глазах поплыло, как перед потерей сознания. Приборы выводили странную информацию о двух перпендикулярных силах, действующих на челнок. Похоже, обезумевший Гельминтас, оправдывая своё прозвище, решил отомстить инспектору, выполняющему свою работу.
- Алекс, Алекс, вы живы? – Раздался в динамиках обеспокоенный голос девушки-оператора. – Кажется, искривители отключились.
Как только ее слова дошли до помутившегося разума Алекса, он сразу же переключил челнок на автопилот, лучше него умеющий справляться с перегрузками. За иллюминаторами полыхало голубое пламя ионизирующего слоя, отделяющего аппарат от трения об атмосферу. В очках скафандра, одновременно являющихся экраном, появилась карта поверхности планеты с векторами направления движения и конечной точкой, до которой оставалось чуть больше тысячи километров. Для челнока такое расстояние составляло около десяти минут лета.
- Жив, слава богу. – Ответил Алекс. – Спасибо за беспокойство. А что, мой скафандр доложил, будто я мертв?
- Нет, но показатели приближались к экстремальным. Мы побоялись, что вы не выдержите. Все-таки космонавты сейчас не проходят такой отбор по здоровью, как раньше.
- Я бы и раньше прошел. Мои канадско-русские гены от природы адаптированы к экстремальным условиям. У моего отца на избушке в Сибири висит девиз, который ему очень нравится: «Живем там, где волки жить боятся». Я, конечно, мягче передал смысл, мой отец не слишком силен в русском языке, поэтому запросто употребляет ругательства в обиходе.
- Рада за вас. Я теперь лет пять с земли никуда не поднимусь.
- Ничего страшного. Мы победили этого психопата. Кстати, что предприняли по нему?
- Сделали запрос руководству «Орбитал секьюр». Случай, конечно, неординарный. Представляю, как они будут просить нас не афишировать его публично. – Девушка рассмеялась. – М-да, очень хочется поделиться с семьей, но, наверняка, не разрешат.
- Сто процентов заставят подписать документ о неразглашении, чтобы не нагнетать международный конфликт. Их можно понять, худой мир лучше доброй ссоры.
- Выходит, они владеют оружием, способным сбивать любые летательные аппараты?
- Выходит, так. Не знаю, что решит верхушка «Кватра юни», но я бы на их месте обезопасил себя. Надо сделать экипажи станций совместные, чтобы ни у кого не возникло желания использовать их не по назначению.
- Наивный сибирский парень, это только мы думаем, как бы что сделать вместе на пользу всем, они думают только о выгоде и доминировании. После этого инцидента сижу и думаю, а как мы вообще одобрили строительство этих станций, зная подлую натуру корпораций. А не был ли тот инцидент с астероидом провокацией, вынуждающей принять их предложение? – Оператор задумчиво уставилась в камеру.
- А как же ученые? Они ведь обязаны были просчитать все варианты? – Алекс был уверен, что девушка сейчас преувеличивает, находясь под впечатлением от инцидента. – Нет, не думаю, что на современном уровне развития мы могли бы так наивно попасться. Вспомни, озеленение Сахары, город под колпаком в Антарктиде, лунные подземные станции, это все совместные проекты с равными долями, не дающие почти никакой прибыли. Думаю, если бы не самодеятельность Гельминтаса, проект не нес бы никакой другой опасности.
- Хотелось бы в это верить. Будем ждать, чем закончится эта история. Ладно, я отключаюсь, у меня другой звонок.
- Спасибо, что была рядом.