Пока Ольга Петровна рассказывала о своем зяте, в душе у него, что-то переворачивалось. Вот значит, какая она любовь, совсем не такая, о какой он слышал от своих друзей и сокурсников. Все их заверения – ничто, по сравнению с чувствами этого человека. Наверное, было в ней, этой Лили, что-то особенное, неповторимое, ради чего ее ждет этот человек столько лет. Интересно посмотреть на ее фотографию, подумал Роман, а сам спросил:
- Долго они вместе прожили?
- Полтора года всего. Детей не успели нажить. Может, если бы родился ребеночек, все по-другому сложилось. Да и у меня был бы внук - как ты, а может еще и внучка как Маринка. Да не судьба видно, - в очередной раз вздохнув, и украдкой смахнув слезу ответила женщина.
Головная боль Романа стала проходить, легко ему было рядом с ней. Какая-то внутренняя сила была в этой женщине и «вселенский» покой, все казалось каким-то близким и родным, а почему, Антонов не мог себе объяснить. Возле его ног терся рыжий упитанный кот, заискивающе заглядывал в глаза Романа, и мурлыкал.
- Что, проголодался прохвост? – меняя тему разговора, спросила Ольга Петровна, обращаясь к коту. – Как мышей ловить, так тебя днем с огнем не найдешь, а как спать, да есть - ты тут, как тут.
Кот поднялся на задние лапы, а передние положил на колени хозяйки, сложил на них свою хитрую морду, и замурлыкал так, словно завели маленький трактор. Роман улыбнулся и взял кота на руки.
Отворилась калитка, вошла худенькая женщина лет тридцати пяти, и не обращая внимание на Романа обратилась к пожилой женщине.
- Здравствуйте, вы Ольга Петровна?
- Да, я – ответила та.
- Вас мне рекомендовала Круглова Лида, она лечилась у вас, так что вы моя последняя надежда, - трясущимся голосом добавила женщина.
- Ну, я не Господь, но чем могу, постараюсь помочь. На что жалуетесь? – спросила Ольга Петровна.
- Сын болеет у меня давно, чахнет на глазах, нет в нем энергии, как будто жизненные силы покидают его. Анализы у него нормальные, не могут поставить диагноз. Он почти ничего не ест, ничем не увлекается, ничем не интересуется. Лежит целый день на кровати, смотрит в одну точку и молчит, - заплакав, рассказывала женщина.
- А сколько лет вашему сыну? – поинтересовался Рома
- Десять, - ответила женщина.
- Сколько времени у него это длиться? –спросила Ольга Петровна.
- Три года уже, - всхлипывала женщина…
Рома поймал себя на мысли, что правильнее было бы отправить женщину с сыном к психологу или психиатру, а еще лучше к психотерапевту. Но, обратив внимание на натруженные руки женщины со вздутыми на них венами, давно вышедшую из моды одежду, понял, что ей это не по карману, да и где здесь в глуши можно найти таких специалистов, если и в местной больнице нет ни реанимации, ни хирурга, ни других специалистов.
Вновь распахнулась калитка - это пришел Максим, вид у него был нервный, видимо сказалась усталость ходить пешком, и скорее всего, со Светой тоже ничего не вышло, пришел к выводу Роман. Рыжий кот тут же побрел ленивой походкой к новому объекту – Максиму. Тот слегка отпихнул его ногой, поздоровался с хозяйкиной гостьей и прошел в дом. Рома пошел вслед за ним.
Уже в комнате он спросил:
- Ну, как прошло знакомство?
- Нормально, - буркнул он. Я пришел, Светка для виду посидела полчаса, и ушла на какую-то встречу. А Ленка с Тоней, весь вечер расспрашивали меня о тебе.
- А почему ты Андрея со Славкой не взял с собой? – спросил Роман.
- У Славки видите ли футбол начался, а Андрей отказался, как и ты, - с раздражением в голосе отозвался Максим.
Роман улыбнулся и произнес:
- Нoc erat fatis.[1]
- Да, ну тебя, отмахнулся Максим – пойду приму душ, и спать.
- Прими, прими, - с иронией в голосе произнес Роман.
Так называемый душ, представлял собой покосившуюся баньку с прогнившим полом, тазом нагретой кипятильником воды и старым алюминиевым ковшиком.
***
Ночью Антонову не спалось, он смотрел в открытое окно на звездное небо и макушку плакучей ивы, и думал о своей жизни. Интересно, как сложится она дальше. Может быть, он станет известным хирургом, и к нему будут со всех концов страны приходить, приезжать люди, и он будет их последней надеждой, как его квартирная хозяйка. А может быть, он влюбится, в какую-нибудь провинциальную девушку, как зять квартирной хозяйки, и ради нее бросит все, уедет далеко в глушь, и будет жить простой, деревенской жизнью. Интересно, какая она, любовь? Он ее еще не испытывал, даже не увлекался ни кем. Все окружающие его девушки казались ему жителями других планет. Не было в них настоящих живых чувств, были они хищницами и охотницами, жертвами и маньячками, красивыми и не очень, но все они были далеки от него и холодны, как разделяющие миллионами километров их пространство.