- Еще не выяснили, - ответил начальник поезда, - но обязательно выясним. А с этим что? Он пьян? – кивнул он в сторону лежащего человека.
- Пока не знаю, но запаха спиртного от него нет. А вот почему он мокрый не понятно. Дождя вроде бы не было, - выпрямился Тихомиров. – Переломов тоже нет, давайте занесем его в поезд. До ближайшей станции далеко? – подхватывая парня под мышки, спросил он.
- Километров семьдесят еще, - отозвался второй машинист, - и «скорую» сюда не вызовешь, тут кругом лес, да болото, кроме железной, другой дороги нет.
Он подхватил парня под коленки, а начальник поезда стал придерживать того за спину. Идти по насыпи было трудно, то и дело ноги соскальзывали вниз, не давая людям подняться к ступенькам локомотива. Наконец-то удалось втащить тело в вагон. Машинисты пошли в кабину, а начальник поезда и Тихомиров отнесли парня в купе к проводникам.
Здесь при нормальном свете, Тихомиров стал внимательно осматривать пострадавшего. Это был молодой парень лет двадцати пяти, спутанные волосы были в тине, черты лица Тихомирову показались знакомыми, но сейчас он не мог вспомнить, где он его видел раньше, да и не до воспоминаний ему было в данную минуту. Одежда на парне была домотканой: широкая рубаха, широкие штаны, подвязанные плетенным кожаным поясом, босые ноги. Лицо обрамляла густая щетина, плавно переходившая в отросшую бородку.
- Его надо переодеть в сухое, - сказал Андрей проводнице, стоящей рядом, и смотревшей из-за широкого плеча Тихомирова на парня, лежащего на нижней полке купе. – И еще одеяло чтобы укрыть, и чаю горячего с сахаром, сделайте, пожалуйста, - попросил он.
Проводница кивнула и вышла, прикрыв за собой дверь, а поезд стал медленно набирать ход. За окном было темно, и у Андрея на душе стало как-то не спокойно. Он никогда не боялся темноты, а тут почему-то ему показалось, что она живая, потянуло холодом и запахом тлена. По телу пробежала мелкая дрожь, голова налилась свинцом и стала пульсировать нарастающей болью.
Дальше все происходило как во сне, Тихомирова мутило, кружилась голова. Он увидел проводницу, принесшую сухие вещи и одеяло, и стал раздевать парня, потом, приподняв ему голову, чайной ложкой стал вливать сладкий горячий чай. Парень закашлялся, и вырвал на пол густой тиной и илом. Он медленно открыл глаза, и, увидев Андрея, склонившего над ним, задыхаясь проговорил:
- Это не она! Это Черная Берегиня, спрячь это, - парень что-то сунул в руку растерявшегося, ничего не понимающего Андрея. Его голова раскалывалась от боли, и он сам ничего не соображал. А боль все нарастала, звенела в ушах и скрежетала металлом по натянутым нервам. На секунду Андрею показалось, что он потерял сознание, а когда снова открыл глаза, то увидел перед собой соседа с куриной ножкой в руке, лежащего на нем. Снова послышался шум в коридоре и голос проводницы, призывающий пассажиров занять свои места и не паниковать.
Тихомиров не мог взять в толк, что случилось? Как он оказался в своем купе, и почему поезд опять резко остановился?
Голова все еще болела, но боль, на этот раз, была тупой и пульсировала в затылке. Андрей вышел в коридор, и увидел вбегающую проводницу из другого вагона:
- Врач есть? – спросила она стоящих в коридоре пассажиров.
- Я, врач, - уже без особого энтузиазма отозвался Тихомиров, - что, опять что-то случилось? – удивился Тихомиров, увидев вытянувшееся в недоумении лицо проводницы.
- Пойдемте со мной, - выпалила она, и побежала обратно, увлекая за собой Андрея.
Снова преодолев три вагона, они оказались у локомотива. Тихомиров не мог поверить своим глазам и ушам, все картинки и фразы повторялись, одна за другой, как в кино, которое перемотали назад, и решили пересмотреть еще раз.
Когда машинист отошел в сторону и направил фонарь на рельсы, Андрей увидел все тоже тело, лежащее на рельсах, в той же позе. Только на этот раз, когда он склонился над ним, и стал нащупывать пульс, оказалось, что парень мертв. Сам не зная почему, Андрей взял его правую руку, (наверное, чтобы удостовериться, что пульса нет), она была холодной и зажатой в кулак, он незаметно разжал ее, и взял то, что в ней было.
Потом процедура повторилась в точности, как и раньше, только уже с трупом. Но на этот раз его отнесли в подсобку и накрыли с головой белой простыней. По застывшему телу, Андрей определил, что парень умер около девяти - двенадцати часов назад. Точнее он определить не мог, так как судебной медициной ему заниматься не приходилось.