Тихомиров шел по тропинке около часа, пока сумерки не стали сгущаться, и тропинку стало не разобрать. Впереди что-то сверкнуло зелеными огоньками.
- А это ты котище, тоже здесь? - догадался Тихомиров. - О кольце беспокоишься? – почему-то шепотом, спросил он кота.
Кот бежал впереди Андрея и часто оглядывался. Его зеленые глаза служили Тихомирову ориентиром. Невдалеке полыхнула молния, оставив иксообразный след в черном небе, на мгновенье осветив лес. Затем еще одна. Тихомиров почти бежал, обдирая руки и лицо о ветки. И уже через несколько минут он оказался на небольшой поляне.
Когда в небе полыхнуло в третий раз и осветило поляну. Тихомиров успел разглядеть большой камень и два человеческих силуэта.
- Андрюха, ты? – не поверил он своим ушам.
- Ромка?! Здорово дружище, - обнял он своими огромными ручищами Антонова.
- И ты здесь? – проворчал Рябинин, и пожал ему руку. – Очень интересно знать, как тебя сюда занесло?
Тихомиров не успел ничего ответить, так как Антонов больно сжал его руку и вытолкнул за камень.
Всем телом Тихомиров ощутил, как к ним приближалось, что-то, его было не разглядеть, но холодом пронзило каждую клеточку его тела, темнота стала сгущаться, ее уже можно было потрогать. Это была вязкая субстанция, она сочилась словно грязь сквозь пальцы, прилипала к телу, от нее исходило зловонье сероводорода и тлена. Андрею сдавило грудь, не чем было дышать, он не мог пошевелиться.
- Кольцо… У меня… В кармане… - еле выдавил он из себя. Тьма заползала ему в глаза, ноздри, рот…
Антонов, кинулся к нему, стараясь, прикрыть его своим телом, но какая-то неведомая сила откинула его словно тряпичную куклу. Он, пролетев несколько метров, больно ударился о землю. Его затошнило, закружилась голова, но, не взирая на боль он почти на ощупь вновь бросился к Тихомирову. Там уже был Рябинин, его мотало из стороны в сторону, било о камень, липкая кровь струилась по его лицу, щипля глаза и попадая на потрескавшиеся губы. На секунду Антонову удалось приблизиться к распластанному телу Тихомирова, и он успел схватить того за полу одежды. Его снова подняло в воздух и рвануло в сторону, но он крепко держался за пиджак друга. Вслед за ним подбросило тело Тихомирова, которое тот потянул за собой. Грудную клетку Антонова сдавило, перехватило дыхание, но из последних сил он старался не расцепить пальцев.
«Только не отпускать, только не отпускать…», - проносилось в его мозгу, тупой болью, всплывала картинка из памяти: мост, темнота, удар о воду, потеря сознания, и он отпускает руку Юрки Кондратьева.
Антонов до боли в костяшках пальцев вцепился в пиджак Тихомирова, так сильно, что пуговица впилась в ладонь и стала с ней одним целым. Около своего уха, Антонов еле расслышал, шепот Рябинина, чье лицо в сполохах грозы казалось сплошным кровавым месивом.
- Пусть даст тебе кольцо…
Антонов рванул из последних сил на себя Тихомирова, и как ему казалось, прокричал:
- Кольцо!.. Дай мне кольцо…, - на самом деле прохрипел он еле слышно.
Антонов уже ничего не соображал, в какой-то момент, ему стало легче дышать, это Рябинин отвел от него очередной удар и принял его на себя. Этого мгновения хватило нащупать другой рукой в нагрудном кармане Тихомирова кольцо. На мгновенье затуманенные глаза Тихомирова открылись, и он произнес, словно выдыхая из себя темноту:
- Возьми его… - и потянулся к нагрудному карману. Его глаза вновь закрылись, и рука повисла плетью словно парализованная.
Антонов рванул на себя нагрудный карман свободной рукой и вырвал его. Получив еще один удар, который пришелся ему вскользь, опять благодаря Рябинину, Антонов успел стряхнуть тряпицу с кольца, и, не понимая, что с ним надо делать, пытался одеть его на палец. Следующий удар пришелся ему в голову…
Теряя сознание Антонов, очень надеялся, что придет свет. Но в его глаза пришла непроглядная тьма, и он ощутил, как его непослушное тело проваливается куда-то вниз. На этом все его болевые ощущения исчезли, и он стал невесомым как воздушный шарик, наполненный гелием. Стало легко и свободно, и он даже как ему показалось, вздохнул полной грудью. Но тут же в висках застучало: «Назад!», - это мозг приказал вернуться в тело, «воздушному шарику» Антонова. И он вернулся.