Толпа молчала, всадники многозначительно переглянулись.
- Что еще знаешь? – вновь задал вопрос тот, что в плаще.
- О чем именно? Спрашивайте, буду отвечать, - с готовностью откликнулся Антонов, ему и самому стало интересно узнать, что он знает.
- А откуда ты все это знаешь? – последовал вопрос из толпы и поставил Антонова в тупик.
- Не знаю, - пожал тот плечами.
- Ладно, потом расскажешь, - махнул кому-то за ворота рукой всадник в плаще. – Митька, глаз с него не спускать, веди его ко мне, накорми, да «Блаженную» пришли, пусть раны его посмотрит. Головой за него отвечаешь. Князь приедет сам разберется.
Толпа расступилась, из-за ворот показался молодой воин, на его поясе болтался меч, вложенный в ножны. За спиной был колчан со стрелами и лук.
- Пошли, - обратился он к Антонову.
Антонов поднял палку, и, опираясь на нее, вышел из сарая.
Шли часа два, пока не оказались у стен, напоминающих постройки старых городов. Толпа, сопровождающая всадников, постепенно рассеялась по дороге. Сами всадники тоже повернули раньше. Когда Антонов и его конвоир поравнялись с центральными воротами, Антонов спросил его:
- А куда вы меня ведете?
- В Новгород, - отозвался тот.
- А кто тот князь, что должен разобраться со мной, снова задал вопрос Антонов.
- Новгородский князь Александр Ярославич, слыхал о таком? Молодой ишо, двадцать лет ему от роду, но умелый.
Антонова словно громом поразило:
- Так вы что, не староверы?.. Скорее у себя, чем у своего конвоира спросил Антонов.
Тот удивленно приподнял брови, смерил Антонова оценивающим взглядом, остановился, приосанился, и четко произнеся каждое слово, ответил:
- Мы Православные Христиане.
- А какой год сейчас идет? – скорее для подтверждения своей догадки, спросил Антонов, хотя в душе надеялся, что она окажется не верной.
- Шесть тысяч семьсот сорок первый от Сотворения мира, - ответил молодой воин.
«Это значит, что одна тысяча двести сороковой от Рождества Христова», - тут же блеснул своими математическими познаниями мозг Антонова.
Антонов присвистнул. Он знал наверняка, что в этом времени он не жил. И у него были доказательства. Джинсы, например, носок, который был привязан к его голени, трусы с российским флагом и надписью на резинке «Россия». Как он сюда попал? Что произошло? И как теперь быть? Все перемешалось в его голове, и она стала свинцовой. Каждый шаг отдавал болью в затылке и в голени. То ли от услышанного им, то ли от боли, Антонов потом, и сам не мог понять от чего именно, он потерял сознание.
Очнулся от холодной повязки на голове. В комнате, где он находился, было темно, в углу горела лучина, рядом с ним сидела женщина. Ее лица он не мог разглядеть, но чувствовал тепло исходившее от ее рук. И еще Антонову показалось, что снова повеяло холодком.
- Где я? – обратился он к женщине.
- Ты очнулся, ну, вот и хорошо. На, попей, - протянула она ему деревянный сосуд, напоминающий пиалу, с каким-то отваром из трав.
Антонов приподнялся на локтях взял сосуд и двумя глотками выпил теплый отвар. Он приятно разлился по всему телу, руки и ноги стали мягкими, в голове появилось легкое опьянение, она закружилась. Он снова лег на свое ложе и через минуту уснул.
Ему снился лес, он раскачивал макушки деревьев и шептал Антонову в самое ухо: «Ключ… Найди ключ…»
Антонов пытался спросить его, что за ключ он должен найти, но гнетущая темнота навалилась на него, и он уже не слышал, ни деревьев, не своего дыхания. Страх сковал все его тело, наполнил тошнотой желудок и застучал в висках барабанной дробью. Он словно провалился в болотную жижу, и она засасывала его все глубже и глубже. Он не мог крикнуть, или позвать на помощь, потому, что боялся открыть рот, чтобы эта вонючая жидкость не заполнила его изнутри. Антонова стал бить озноб, хотелось пить, было трудно дышать. И вдруг, что-то мягкое упало на него сверху и придавило грудную клетку. Дышать легче не стало, но зато он стал согреваться, и страшная темнота отступила.
Когда Антонов открыл глаза, через узкое отверстие почти у самого потолка, пробивался луч света. На улице был день, слышалась людская возня, стук копыт, скрип телег, обрывки фраз, доносившихся через слуховое окно. На своей груди Антонов обнаружил рыжего кота, распластавшегося во весь свой кошачий рост.