Карен обвела взглядом лица сидевших в комнате. Похоже, все без исключения были согласны с Дель Монако. В самом крайнем случае они готовы были выслушать ее, при условии, что она сумеет доказать обратное. Но в голове у нее после бессонной ночи и кошмара по-прежнему царила звенящая пустота, и Карен чувствовала, что сейчас не лучшее время затевать ожесточенный спор б коллегой. Она попыталась сосредоточиться. Но прежде чем мозг успел отдать нужную команду, с губ ее уже слетели роковые слова.
– Да, глаза не были проколоты. Ну и что из этого?
– Что из этого? – Дель Монако обвел взглядом комнату, словно желая заручиться поддержкой присутствующих. Но поскольку все взгляды были устремлены на Карен, то и он посмотрел на нее – Итак, Карен, почерк совершенно иной. Отсутствуют почти все признаки его прежнего поведения. Ты правильно отметила наличие некоторых параллелей, но связь между убийствами не прослеживается.
– Мы уже обсуждали это раньше, – заметил один из криминалистов.
– Имитатор. Или подражатель, – высказался и Хатчингс – Вот и все, если хотите знать мое мнение.
Карен яростно затрясла головой, не желая соглашаться с их доводами.
– Вы все упускаете из виду одну важную деталь. Действительно, некоторые вещи убийца с этой своей жертвой не проделывал, но я все равно уверена, что он – тот же самый преступник. Я хочу сказать, вы только взгляните на место преступления.
– Мы и смотрели. Год назад, – возразил Руни. Его скрипучий голос действовал ей на нервы. – Нет никаких убедительных доказательств наличия связи между этими преступлениями.
– Арт, ран, полученных при самозащите, оказалось совсем немного, зато крови было море.
Карен умолкла, а потом вдруг сообразила, что ей необходимо снова просмотреть фотографии места преступления, чтобы удостовериться, не оставил ли убийца кровавых узоров на стенах. Если она помнила правильно, то там крови на стенах не было вообще. И если память ее не подводит, то этот факт отнюдь не свидетельствует о наличии какой-либо связи с Окулистом.
– А там были какие-нибудь рисунки кровью в стиле импрессионизма? – словно прочитав ее мысли, поинтересовался Дель Монако.
– Мне нужно еще раз проверить…
– А что насчет пищи? Он ел бутерброд с арахисовым маслом И сливочным сыром с кетчупом прямо на месте преступления после того как убил ее?
– Нет.
– А парализующий удар? – Дель Монако перелистывал страницы и потому не поднял головы.
– Удар по голове, который лишил женщину возможности сопротивляться. В точности, как у жертв номер один и два…
– Нет, Карен, ты не можешь утверждать этого наверняка. – Опять Руни. Он не сводит глаз с какого-то документа. – Нельзя говорить, что они такие же самые. Жертву номер один и два ударили по голове сзади, а третью – сбоку, в висок.
– Значит, она вдруг поняла, что происходит, и в последнее мгновение повернула голову.
– Когда поворачиваешь голову, чтобы уклониться, то неизбежно вскидываешь руки. Следовательно, у нее должны быть сломаны пальцы. Черт, да хотя бы пара ногтей. – Руни приподнял со стола страничку, которую читал. – Но таких ран, полученных в результате самозащиты, у пострадавшей нет.
В комнате стало тихо. У Карен возникло иррациональное ощущение, будто она попала на перекрестный допрос и адвокат защиты только что выдвинул убийственный аргумент, разрушающий все тщательно выстроенное обвинение. В следующее мгновение, пытаясь сосредоточиться, чтобы найти нужный ответ, она почувствовала, как Гиффорд впился в нее взглядом, мешая мыслить связно.
Карен знала, о чем он думает. Не совсем так, как знала, о чем думает Робби Эрнандес, но все равно знала. Просто потому, что уже имела несчастье схлестнуться с Гиффордом по поводу возможной связи третьей жертвы с Окулистом. И теперь она знала, чего ожидать.
Скрестив руки на широкой груди, Гиффорд смотрел на нее так, словно хотел, чтобы она заткнулась раз и навсегда. Увы, похоже, ей не оставалось ничего иного.
– Взгляни фактам в лицо, Карен, – предложил Дель Монако. Создавалось впечатление, что он только что заметил, что Гиффорд все еще в комнате, и решил подыграть ему. – Ни одного из поведенческих признаков, отмеченных во время убийства номер один и два, не обнаружено на месте третьего преступления. Постарайся мыслить логично. Это кто-то другой.