Я обернулась и вздрогнула. На пороге комнаты стоял Дэн и разглядывал меня. Осунувшийся, небритый, в мятой растянутой футболке и спортивных штанах, он сейчас походил на беспробудного пьяницу. Хотя, может быть, так и было. Мы стояли и молча смотрели друг на друга. Я видела, как на его помятом лице одна эмоция сменяет другую. Злость переходит в отвращение, отвращение – в радость, радость – в равнодушие. Именно последняя маска Дэна надолго запечатлеется в моей памяти. Полное равнодушие.
– С воскрешением, – хрипло буркнул он. – Что молчишь? На хрена тебе нужен был этот спектакль?
– Ты первый начал, – я пыталась быть спокойной, хотя ощущала биение сердца даже в пятках. – А я решила подыграть, – улыбка была здесь неуместной, но она заиграла на губах без моего на то разрешения.
– Смешно. Типа чёрный юмор. А ты знаешь… Я оценил… Да, да… Мне даже понравилось. Хоть какое-то разнообразие в нашей хреновой жизни. – Он хотел выйти из комнаты, но остановился в дверях и снова посмотрел на меня. – Был момент, когда я действительно подумал, что прикончил тебя. И просто не помню, как это случилось. Думал – совершил это в состоянии аффекта. Я реально испугался. Нет, не из-за тебя, любимая, – последнее слово он процедил сквозь зубы, словно сплёвывая, – из-за себя. Думал, как далеко я смог зайти в своей ненависти к тебе.
– А теперь? – почти шёпотом спросила я.
– А теперь… – Дэн равнодушно и устало смотрел на меня и медлил, – позвони в полицию и скажи, что ты нашлась.
Одним звонком в полицию не обошлось. Меня вызвали в бюро. Как редкую зверушку, исследовали сквозь лупу многочисленных вопросов. Наконец, заручившись и удовлетворившись моими объяснениями, контактами соседей-свидетелей из посёлка Шиа и обещаниями больше так не делать, отпустили. На следующий день я удостоилась визита Николаса и пообещала то же самое, что и полиции. Как адвокат он остался доволен, а как друг – сыт и пьян. Нотации о гражданской сознательности, как всегда, закончились аперитивом, и уже через полчаса мы втроём сидели в зале перед камином и потягивали белое вино.
– Ну вы, ребята, даёте! – довольная физиономия Николаса разъехалась в улыбке. – Санте! За вас! – он поднял свой бокал и, не дожидаясь ответного пожелания, тут же пригубил его. – Я всё могу понять. Добавить перца в отношения или разнообразить их ролевыми играми всегда прикольно. Но, по-моему, вы заигрались. Какого чёрта было впутывать полицию?
– Она сама впуталась. Соседи сознательные постарались, – вздохнул Дэн и исподлобья взглянул на меня.
– Соседи – это хорошо. А то, что ты тир устроил дома, это хреново. Вообще, как тебе в голову такое пришло – по стенам палить?!
– Я не по стенам стрелял, – спокойно произнёс Дэн, улыбаясь. – Я в неё целился. Но не учёл, что моя благоверная, как кошка, у неё, видимо, несколько жизней… Да ладно, шучу я, – вдруг быстро добавил Дэн, став серьёзным, – просто промахнулся, прикинь. Видимо, много выпил.
Глупая улыбка застыла на лице адвоката. Он кашлянул и медленно перевёл взгляд на меня. Я улыбнулась и в тон своему супругу сказала:
– Да, я всегда ему говорю, чтобы много не пил. Это мешает концентрации.
Дэн прыснул со смеха и хлопнул друга по плечу:
– Нико, расслабься, шутим мы!
– Вот вы ненормальные! Идиоты! Я уж подумал – и вправду…
– А правда в том, что мы решили развестись.
– Да. Так что у тебя есть работа – как можно более выгодно нас развести. И заметь, Николас, несмотря на то, что ты друг Дэна, я тебе доверяю.
– А я-то думал, всё обойдётся.
– Так всё и обошлось, – поспешила я его заверить. – Мы решили сделать это наименее болезненно и без эксцессов.
– Ну да, ну да… – Николас покачал головой и причмокнул. – Как говорят англичане, если вы хотите узнать, что на самом деле думает женщина, смотрите на неё, но не слушайте. Так что, может, целесообразнее просто подождать и посмотреть?
– Не думаю, Нико, – вступился Дэн. – Лучше разбежаться, пока мы друг друга и правда не прикончили.