– Ты знаешь, сынок, что значит быть капитаном корабля? – каждый раз, когда отец заговаривал о море, в его глазах появлялись искорки радости.
– Да, – малолетний сын неопределённо пожимал плечами. – Капитан говорит, куда нужно плыть.
– Это, конечно, правильно, – мужчина хитро улыбался, – но далеко не всё! Вот представь себе, что огромная часть суши оторвалась от берега и поплыла в открытый океан. А на ней остались разные люди, которым нужно продолжать жить. И чтобы сохранить полноценный ритм жизни, нужен человек, который смог бы поддержать привычные порядки, соблюдая законы и управляя этим клочком земли. Иначе будет хаос. Такой частью суши и является корабль. А глава этой земли и есть капитан.
– Получается, капитан – это президент корабля? – восхищался мальчик.
– Именно! – отец смеялся и неизменно ворошил соломенную копну волос сына.
– Романтик, – обязательно встревала мать и со вздохом качала головой. – Кому романтика, а кому сплошное беспокойство! Ты бы лучше ему рассказал, сколько нужно спину гнуть, чтобы стать этим капитаном! Сначала четыре года в морской школе штаны протирать, потом матросом горбатиться, которым все понукают, палубу и туалеты драить да ржавчину оббивать с каркаса. Если повезёт, может, повысят лет так через пять до рулевого или помощника шкипера. Постоянная влажность и противный запах рыбы!
– Ну, вот что ты говоришь?! – возмущался отец.
– Говорю, что знаю. Вон Ларс ходил на своём судне, и что? Где он теперь? – глаза матери подёргивались мутной плёнкой.
– Твой брат любил свою работу и гордился ею! – мужчина делал ударение на предпоследнем слове и многозначительно смотрел на сына. – А мы гордимся им, он был настоящим героем!
– Вот именно, что был! Ты для своего сына такой же судьбы хочешь?
В этом месте романтические мечты со скоростью звука обрушивались на землю и виновато выслушивали подкреплённую неопровержимыми фактами ругань. Мальчика отправляли погулять на улицу, а мать в который раз настаивала, чтобы муж прекратил травить сына морскими байками. Она ненавидела море и боялась. Её можно было понять – родной брат служил в гражданском флоте на сейнере и погиб при шторме десять лет назад. Двух рыбаков так и не удалось найти в недрах вод, а Ларса привалило железной балкой, когда он пытался помочь одному из них. «Ну, почему ты не можешь просто выбрать нормальную мирную профессию на суше?! Юрист, экономист, инженер, наконец!» – вопрошала она вновь и вновь.
Он помнит день, когда мать перестала изводить его разговорами о море, выборе и предназначении. Они с друзьями глазели на прибившуюся к берегу мёртвую рыбу. Безвольные тушки с раскрытыми ртами болтались на лёгких волнах, то и дело ударяясь о каменный мыс. Собравшиеся у берега люди с недоумением разглядывали рыбу и глухим шёпотом делились своими домыслами и предположениями. Всё стало ясно через несколько дней, когда весть о Чернобыле в далёкой Украине разнеслась по всему полуострову, посеяв тихую панику. Информации было мало. По радио и телевизору звучало две-три фразы плюс последняя обнадеживающая: «Ведутся работы над устранением поломки». А потом он услышал, как учитель истории говорил кому-то по телефону: «Не стоит обольщаться и слушать сказки политиканов. Там погибших намного больше, чем они нам говорят. А ещё больше тех, кто о своей смертельной болезни ещё не догадывается. Умрут почти все, кто работал на реакторе. Там всё умрёт. Поля, деревья, животные. И не дай Бог вам отведать свежего чернобыльского яблочка…» Яблочка… Яблочка… Тогда, как вспышка, озарило воспоминание о недавнем сне. Нет, сон был совсем не страшный, но таил в себе какую-то недосказанность, тайный смысл которой ускользал. Подсознание угадывало подвох, и вот от этого становилось жутко. «Девушка с развевающимися каштановыми волосами бежит по длинной дороге. Много солнца, очень много света. От него слепит глаза. Он вглядывается в приближающийся, словно в замедленной съёмке, силуэт, стараясь разглядеть лицо. И вдруг понимает, что это не свет, а огромное количество мелких белых лепестков. Они срываются с деревьев под струями ветра и заполняют собой всё пространство. Девушка уже совсем рядом. Он видит её светло-карие, почти жёлтые глаза. Она стоит перед ним, но, кажется, не видит его, глядя куда-то вдаль сквозь него. Она что-то кричит, медленно раскрывая рот. Но слов не разобрать, голос звучит, словно из-под земли, глухо и неестественно. Он видит в её руке большое спелое яблоко. Она протягивает его ему… Или не ему, а кому-то невидимому. Вдруг он замечает под кожей фрукта инородное движение. Кожица яблока напрягается – и вот-вот лопнет. Он кричит и выбивает яблоко из руки девушки. Она вдруг дёргается и, глядя на него в упор, быстро, словно наяву, спрашивает: «Это ты?» Утром, гоняя ложкой в чае лимон, он непрестанно прокручивал в голове этот странный вопрос. Было удивительное ощущение, что он откуда-то знает эту девушку. Разве так бывает? Но уже через несколько часов, посылая точный пас нападающему, чтобы тот забил лучший гол сезона, он совершенно забудет об этом…
В следующий раз, когда мать заведёт с ним дискуссию о выборе профессии, он серьёзно скажет: «Видишь, мама, инженер – не такая уж и мирная профессия, а о безопасности вообще говорить не приходиться». Больше они к этой теме не возвращались. Что побудило его связать жизнь с морем? Папины мечты или романтика дальних странствий, когда грудь наполняет свежий воздух, в лицо летят солёные брызги, а вокруг видна лишь бескрайняя синева? Может, то и другое? Тем более что водная стихия у тебя перед глазами каждый день. Или всё это из-за странных мальчишеских снов? Они были необычайно реальные, словно отрывки из немого документального кино. В одних он сам был капитаном и возглавлял целую эскадру, в других – сыном этого капитана и плыл с отцом под развевающимся парусом. Иной раз он вскакивал в холодном поту от яростных взрывов и корабельной паники. Ему даже казалось, что он чувствует солёную воду на губах, хотя это были капли пота, стекающие со лба. Эти ночные «кошмары» давали матери ещё один козырь против его мечты, она и слушать не хотела, что ему совсем не страшно, а даже интересно, и что он относится к своим снам, как к ночной хронике. Это было правдой. Когда мальчик немного повзрослел, сны стати приключаться намного реже, но зато теперь они были более основательными. Он видел себя британским капитаном, и звали его Осборном. Его эскадра бороздила Азовское море, браво отражая атаки противника. Однажды он проснулся и, ещё толком не отойдя ото сна, осознал, что на языке вертится название корабля «Royal Sovereign». Он вскочил с постели и побежал в школьную библиотеку. Тогда и прочёл в одной морской энциклопедии, что действительно в 1864 году существовал броненосец с таким названием. Но ещё больше поразило, что командовал им адмирал Осборн Шерард! И снова этот загадочный Осборн! У парня захватило дух. Он поспешил поделиться своим открытием с Аланом, по сей день его лучшим другом, на что тот совершенно спокойно заметил: «Ты что, забыл? Нам недели две назад историк впаривал что-то по этой теме. Вот тебе и результат! Я всегда говорю, что много учиться вредно. Вон тебя как вставило!» Но об этом учитель не рассказывал, и в школьном учебнике о Крымской войне и бое в Мексиканском заливе тоже ничего не написано. А, может, говорил, но он прослушал? Если Алан уверяет, что слышал… Так или иначе, случай со странным сном врезался в память надёжно, хотя сейчас, по прошествии многих лет, эта история казалась ему плодом детского воображения.