Даниэль оказался прав. Солнце было в самом лучшем своём настроении. Уже к десяти часам утра температура подобралась к отметке «26 градусов». Расставшись в старом городе с компанией в лице Патриции, Валери, Моники и Даниэля и пообещав ждать их на пляже Пирита, куда они должны были прийти после посещения рекомендованных мною мест, я отправилась по направлению к взморью, высматривая по пути что-то интересное. Так я наткнулась на спрятанную между двух домов маленькую галерею. На входной двери висела табличка: «Выставка молодых эстонских художников. Вход 2 евро». Экспозиции располагались на двух этажах. В первом холле я была единственной посетительницей, если не считать пожилой женщины с коротко стриженными седыми волосами и громоздкими серьгами, безжалостно оттягивающими мочки ушей, которая сидела при входе в роле кассира. Она молча поблагодарила и равнодушно провела меня сонным взглядом. В комнате было свежо и тускло – солнце не попадало сюда из-за каменных домов, окружающих галерею. Я медленно двигалась вдоль стены, разглядывая работы молодых дарований, и пыталась разгадать тайный замысел, заключённый в хаосе красок и штрихов. Мне подумалось, что с наступлением нового века нужно было бы переименовать «современное искусство» в «современное мышление», потому что для меня лично то, что я видела, больше напоминало ребус, нежели талант. Иной раз безупречно подобранного тона, сочетания цветов и оттенков мазков уже достаточно, чтобы притянуть внимание и даже заинтересовать. А если потом наделить эти мазки особым и не совсем понятным смыслом, то картина запросто может претендовать на оригинальное произведение. Я поднялась на второй этаж. Там я застала двоих посетителей. Молодая пара стояла возле большой картины и перешёптывалась на эстонском, но по интонации было понятно, что парень что-то доказывает и горячится. Девушка, насупившись, вглядывалась в бесформенное тёмно-синее пятно, из центра которого торчало красное ухо, и переступала с ноги на ногу. Я не стала мешать и пошла по другой стороне зала. В самом его конце мой взгляд упёрся в нечто нормальное и благодарно оживился. На небольшом холсте две переплетённые руки… Словно зонтом, мужская накрывала женскую, а под её ладонью внизу примостился кузнечик. Над руками косыми тонкими штрихами художник обозначил дождь. Вся эта незатейливая экспозиция была нарисована в коричнево-бежевых тонах без ярких красок и вызывающих форм. Картина называлась «Забота». Я засмотрелась и одновременно задумалась о том, что всё простое гениально.
– Извините, – неожиданно раздавшийся сзади голос испугал меня. – Вы могли бы сказать, что думаете об этой картине?
– Ирма, перестань, – парень попытался образумить подругу. – Ну что ты начинаешь!
– Нет, всё нормально, – спокойно ответила я и подошла ближе к синему пятну. – Если честно, то мне не нравится и…
– Вот видишь! – девушка не дала мне закончить.
– Что я должен видеть? – парень явно не хотел сдаваться. – Я прошу прощения, но этот ответ очень ограниченный.
– Иногда краткий ответ может говорить о многом, – я тоже не желала быть побеждённой. – Если вы хотите услышать более развёрнутое мнение, пожалуйста. Но вы должны заранее понимать, что мой ответ сугубо субъективный, впрочем, как и всё теперь в искусстве. Мне не нравится эта картина, потому что в ней нет эмоций, нет души, во всяком случае, я этого не чувствую. Это обычная дань абстракционизму и всей этой новомодной чепухе. На мой взгляд, автор хотел сказать, что планета всё слышит. Синее пятно – это же планета? То, что ухо красное, означает, что ему стыдно от того, что оно слышит. Этакая проповедь для неразумного человека. Ну что ж, задумка неплохая, но, на мой взгляд, воплощена топорно. И последнее. Я бы у себя в доме эту картину не повесила. Всё.
Они некоторое время молча смотрели на меня, а потом парень спросил:
– А какую бы вы повесили картину у себя в доме?
Я оглянулась на кузнечика и улыбнулась:
– Вот эту… Чтобы изменить мир к лучшему, нужно говорить не о проблемах, а проповедовать любовь.
– Правда? – парень вдруг растерялся и почему-то покраснел, а девушка расплылась в широкой улыбке.
– Я что-то не то сказала?
– Нет, просто это картина Мико, – почти шёпотом произнесла девушка и посмотрела на парня.
– Правда?! – теперь настал мой черёд улыбаться. – Отличная картина. Вот в ней есть душа.
– Я ему всегда говорю, что его картины офигенные, а он всё время пытается подражать вот таким…
– Ничего я не пытаюсь! – перебил её парень и покраснел ещё больше.
– Так я могу её купить?
– Да, конечно, – девушка ответила за мастера.
– Сколько она стоит?
– Ну не знаю, – растерялся юный художник. – Десять евро.
– Послушай, я тебе дам пятьдесят евро, и ты мне её подпишешь, идёт?