Это было размытое, окутанное туманом пятно в воздухе на краю каменной площадки, а за ним был просто обрыв, пропасть. И это свечение было единственным намеком на мифический невидимый мост.
— Ты помнишь, что говорил старец? — прокричал ей прямо в ухо Зур. — Нужно верить и не разрывать рук!
— Если веришь ты, то мне незачем сомневаться, ведь мы упадем вместе! — попыталась ответить Энн и ветер мгновенно стих, как будто его и не бывало.
Поднявшись в полный рост и взявшись за руки, взглянув друг другу в глаза, с улыбкой они шагнули за край. …
Ничего не видно, только густой окутывающий серый туман, настолько плотный, что нельзя было даже различить рядом идущего Зура. Ни под ногами, ни сверху, ни по сторонам, только клубы тумана. Энн ощущала, как крепко держит её за руку Зур. Но чем дальше они продвигались, с каждым новым шагом, тем отчетливее становились слышимые голоса. …Много голосов! Она не узнавала их, но вдруг …Энн отчетливо услышала голос Чи. Звонкий, гортанный голос брата. А затем она увидела перед собой его образ, который улыбался и протягивал к ней руки:
— «Энн, мне так не хватает вас! Я скучаю. Так хочется обнять тебя, снова почувствовать жизнь».
— Чи, милый, — прошептала она, быстро моргая от наворачивающихся слёз, — Прости меня за всё, я тебя люблю, …мы будем помнить тебя, братишка! — Энн протянула к нему руку, но образ Чи тут же исчез.
Перед Зуром неожиданно возник образ Ванды. Сначала она молча, осуждающе смотрела на него, но затем тихо произнесла:
— «Я родила тебе сына, а ты отправил меня в мир бесплотных духов, заставил бродить в вечной пустоте, вдали от моего ребёнка. Ты должен последовать за мной, вместо тебя уже есть кому остаться в мире живых. Тебе здесь ждут твои предки, Зур!»
— Я не убивал тебя, Ванда, и не отдавал такого приказа, хотя по нашим законам за такие проступки казнят. Это твой отец посчитал, что так он загладит свою вину, — ответил ей Зур. — Вы хотели обмануть меня, хитростью заставить меня привязаться к тебе, и это было не правильно. Вы сами обрекли себя на муки. Но я не держу на тебя зла, и ты …прости меня, если я косвенно послужил причиной твоей смерти. Мой сипат никогда не позволит мне выбрать другую женщину. Вы бросили вызов силе. А сына я не брошу. Я скажу если это даже слишком поздно — спасибо тебе за него! — И Ванда исчезла, как и появилась.
Они шли дальше, а голоса всё окликали, заставляя оглядываться, кто-то появлялся и манил за собой, призывно махая рукой. Голоса просили, умоляли, кричали и плакали, переворачивая внутри душу, но, ощущая теплую ладонь Зура, Энн не останавливалась.
Неожиданно туман между ними рассеялся, и они смогли не только ощущать, но и спокойно видеть друг друга, хотя по-прежнему вокруг них была беспросветная серая мгла. И вдруг им обоим путь преградил образ Илая. …Увидев его, Энн замерла от боли, а затем, встрепенувшись, ей захотелось броситься к нему, но Зур крепко держал её за руку. Илай молча протянул к ней руку, но она не почувствовала его прикосновения, только холод. Он улыбнулся ей такой знакомой милой открытой улыбкой, обратившись к ней со всей своей нежностью:
— «Привет, малыш! Я безумно тоскую без тебя, ты мне нужна. Энн, любимая, вечность отпустила нам так мало времени, а здесь в пустоте его вообще не существует. Почему всё так несправедливо? Если бы ты только была рядом, если бы я мог видеть твои глаза, и вечность была бы уже заполнена! Не уходи, побудь ещё немного!»
Но душившие её эмоции мешали ей произнести хотя бы слово. Вместо неё проговорил Зур:
— Отпусти её, дружище. В мире живых её время ещё не закончилось. Она унесет с собой память о тебе и твоё сердце, которое живет вместе с ней. Я буду заботиться и защищать Энн, потому что люблю её, и буду любить до последнего дня. Прости, мне повезло больше, ведь я умру с ней в один день. Мы больше не соперники и не враги с тобой, …если Энн любила тебя, значит, ты был этого достоин, и я приму это, научившись уважать твою память, но я не позволю духу забрать у меня мою Энн.
Прежде чем он исчез, она успела поймать взгляд этих любящих синих глаз, а сжавшееся от боли сердце, напоминая о себе, чуть не разорвало грудь.
— Энн, это всего лишь иллюзия! Обман! Образы, вытащенные из нашего подсознания для последнего испытания! — с досадой произнес Зур, с силой сжимая её руку. — Это всё для того, чтобы заставить нас растеряться и поддавшись эмоциям сбиться с пути. Души наших умерших в другом мире. Разве любящие звали бы тебя с собой во мрак? Посмотри на меня, я рядом, я живой и я люблю тебя!