— Именно! Давно пора! — уверенно сказал Пётр.
— Для помощи сотрудникам правоохранительных органов во время чрезвычайного положения всем дворянским дружинам будет временно выдано разрешение на ношение огнестрельного оружия. Включая ружья и табельные пистолеты, — продолжал Василий, с каждой фразой всё больше вгоняя страну в период хаоса и нестабильности. — Каждый из нас, из бояр и дворян, должен приложить все возможные усилия, чтобы в Империи стало безопасно. И пусть в новом году наша страна войдёт в эпоху мира, безопасности и процветания! Ура!
— Ура! — вскочив поддержал его Пётр, подняв рюмку и тут же её осушив. А из-за тонких стен панельной пятиэтажки, как и с улицы, я услышал повторяющиеся радостные крики. А ведь до Нового года ещё минут тридцать.
— Ох, Петенька, разве не понимаешь, что сейчас начнётся. Какой кошмар. Девочка наша… как же ты теперь.
— А чего она? — нахмурился Пётр, оглянувшись на жену. — Она отличница, но пока не дворянка, ещё три года как. Так что всё будет в полном порядке. За год управятся. Верно я говорю, твоё сиятельство?
— За год, может, и управимся, — ответил я, не став разжигать спора и уточнять, что это будет зависеть от очень многих факторов. У нас тут сепаратизм в нескольких сотнях километров. Прямо под боком террористы. Абхазия воюет с Грузией. Армения с Азербайджаном. И у всех них только что с лёгкой руки императора появился внутри России новый союзник. Если раньше бандиты ещё думали над самостоятельностью, то теперь явно будут работать сообща с силами, которые против нашего государства.
Но в самом деле этого ждали очень и очень многие. Боль, оставшаяся от беззакония девяностых, прочно укоренилась в сердцах тех, кто пострадал от этих времён больше всего. И дело даже не в бандитах, а в нищете, обездоленности и крушении всех надежд. А преступники здесь — лишь символ, на котором все отыграются.
Но может это и не плохо. По крайней мере, в казну вернутся миллиарды и миллиарды от тех, кто её грабил на протяжении последнего десятилетия. Ведущая попрощалась, поздравила всех с Новым годом, и музыка вновь включилась, только чтобы через полчаса смениться кремлёвскими часами.
— Новый год. В самом деле Новый! — с предвкушением проговорил Пётр, срывая с бутылки шампанского, настоящего, из Шампаня. Ну, вернее, из дьютифри, но сейчас это не важно. — Готовь бокалы, родная!
— Уже, — улыбалась его супруга, ставя четыре хрустальных фужера. Они, конечно, предназначались совсем для другого напитка, но я не стал поправлять.
— … восемь! Десть! Двенадцать! Урааа! С Новым годом! — крики радости слышались по всему городу, не только в квартире преподавателей, а потом снаружи раздался грохот, и я весь сжался, прежде чем понял причину хлопков. В небеса полетели салюты, не один или два, а сотни. Из каждой квартиры, из каждого двора и проулка.
Прошло пять минут, десять, а грохот всё не прекращался. Салютов было так много, что пороховой дым заполнил всю улицу. Мне даже на мгновение показалось, что я дома, в окопах Мира крепости. После артподготовки там стоял такой же пороховой дым.
Вдохнув полной грудью, я зажмурился и невольно улыбнулся. Нет, не скучаю. Но и выбрасывать из головы просто так не буду.
Марина Геннадиевна уселась за телефон, поздравлять подружек и знакомых. Аня то же самое делала с сотовым, и даже капдва кому-то набирал, только я сидел спокойно, пока у самого не раздался подозрительный звонок с неопределившегося номера.
— С наступившим? — проговорил я, ожидая чего угодно.
— Верно, сынок, с наступившим тебя Новым годом, — проговорил Василий первый. — Ну и устроил ты… впрочем, неважно. Не телефонный разговор.
— А я что? Я ничего. Само как-то так сложилось, удачно.
— Да-да, конечно. Утечку мы уже нашли, Лебедь решит, что с ней делать, — хмыкнул император.
— Это всё, что ты хочешь мне сказать, отец? Ладно. Если так, то давай я тебе пожелаю здоровья, благоразумия и осмотрительности в наступившем Новом году. А вчерашнее пусть станет просто эксцентричной выходкой…
— Ну уж нет, такого шанса лишаться? — усмехнулся Василий. — Но неважно, ты прав, с Новым годом тебя. Как твой государь и как твой отец, я делаю тебе воистину царский подарок. С этого момента можешь считать, что ваш дружеский конкурс с братьями окончен. Хватит маяться дурью, возвращайся в Петербург.
— В ту мерзость и слякоть? Спасибо большое, но, даже если конкурс весёлых и находчивых окончен, я предпочту остаться жить здесь. Меня тут всё устраивает. Жильё есть, машина тоже, деньги кое-какие водятся. К тому же это у вас там война с преступностью только начинается, а у меня, если кто-то и остался, то скоро совсем закончатся. А их пятьдесят процентов со счётов — будут приятным бонусом.