— Никакие деньги не спасут мою репутацию хорошей гувернантки, если мне придется сопровождать ко двору скандальную леди, да еще и беременную от своего опекуна.
— Ты беременна? — быстро спросил Ричард, обратившись к Элизабет, лицо его потемнело, в глазах отразилось беспомощное выражение. Он подверг ее фигуру и лицо тщательному осмотру.
— Нет, — возмущенно воскликнула Элизабет, вскакивая на ноги. Мэри за ее спиной судорожно вздохнула.
— Прошу вас, мисс Митчелл, сделайте, как просит граф. Я бы не хотела, чтобы вы были свидетелем нашего разговора. Мэри, — Лиз повернулась к подруге. — Ты тоже выйди.
— Хорошо, — кивнула девушка. Джейн Митчелл окинула презрительным взглядом графа Мельбурна, и, шурша юбками, спешно покинула покои.
Глава 12
Оставшись одни, Ричард и Элизабет какое-то время молчали, пристально разглядывая другу друга. Оба прятали свои чувства и эмоции под неприступными отстраненными масками.
— О чем ты хотел поговорить, Ричард? — девушка нарушила молчание первой.
— Я хочу извиниться за то, что поставил тебя в неловкую ситуацию, — неожиданно мягко произнес Мельбурн.
— Я уже привыкла к твоим гнусным выходкам, — равнодушно отмахнулась Лиз. — Я не злюсь.
— Нет? — он искренне удивился.
— Нет, — девушка покачала головой и медленно улыбнулась. Улыбка вышла грустной и натянутой, но она так чувствовала. Печальная, печальная Элизабет. Глупая маленькая дурочка, заблудившаяся в лабиринтах запутанных чувств. Оказалось, что есть сложности, с которым нелегко справиться.
— Мисс Митчелл считает, что я сама тебя спровоцировала.
— Отчасти, — усмехнувшись, кивнул Ричард. Он выглядел немного сконфуженно и неуверенно, что было ему совсем не свойственно. — Меня выбесил Роберт. Не ты, Бет. Он смотрел на тебя, как умирающий на последний луч света. Невыносимое зрелище.
— Ты заставил его страдать, Ричард. Очень жестоко обвинять Роберта в том, что он испытывает боль.
Элизабет посмотрела в красивое задумчивое лицо Мельбурна. Неожиданное щемящее чувство пронзило ее грудь. Он ничего не отвечал, и просто глядел в ее глаза, словно ища в них ответы на свои вопросы.
— Ты помнишь, я читала тебе, когда ты был прикован к постели? Я хотела донести до тебя смысл некоторых строк, объяснить, как много ты теряешь, продолжая лелеять свой гнев и потакая порокам. Это так странно, я действительно верила, что смогу помочь тебе измениться. Я бы могла полюбить тебя, Ричард, будь ты чуточку добрее к людям.
— Ты уже почти любишь меня, Бет, — мягко сказал Мельбурн. В его взгляд прокралась грусть, и он нежно коснулся ее щеки. — Я понял это сегодня. Когда ты поцеловала меня. Ты считала этот поцелуй наказанием, но он был настоящим. Он ошеломил меня глубиной твоих чувств. Я думал, что меня уже нельзя удивить или взволновать. Я вижу отрицание в твоих глазах. Но не нужно.... Я понимаю, понимаю, Элизабет. Ты не позволишь себе принять любовь ко мне. Никогда. Мы ходим по лезвию ножа, Лиз. Мы одержимы. И этого нельзя отрицать, нельзя закрыть глаза и притвориться. Ты всегда говоришь правду, ты не умеешь лгать, но сейчас, Бет, ты готова обмануться. Ради спокойствия души и сохранения сердца. Открою тебе тайну, милая: уже слишком поздно.
А потом он прочитал строки, которые запомнил наизусть:
— Есть существа, которые глядят
На солнце прямо, глаз не закрывая;
Это тоже про нас, Элизабет. Вопрос в том, что дальше?
— Ты учил сонаты Овидия? — невольно улыбнулась Лиз. Странно, но все сказанное Ричардом, не вызвало в ней волну негодования или несогласия, а, наоборот, наполнило душу покоем. Он понимает ее, как никто другой.
— Моя жена была одержима им. Теперь ты. Лирика не для тебя, Бет. Тебе больше подошло бы творчество Данте Алигьери.
— Я читала "Божественную комедию". Ты знаешь, чем больше зла и боли вокруг, тем сильнее душа рвется к свету и красоте.
Элизабет дотронулась до ладони Ричарда, которой он ласкал ее лицо и мягко сжала его пальцы.
— Я знаю, почему ты тогда сорвал с меня украшения и разорвал платье, — неожиданно произнесла она твердым голосом, глядя ему в глаза.