— Как доберемся в Донкастер, сразу вышлем отряд воинов на поиски Беатрис. Шотландцы не успеют увезти ее далеко, — тронув опустившего голову Александра Флетчера за плечо, хрипло сказала Элизабет. Она хотела как-то утешить его, подарить надежду, не будучи уверенной, что ее поддержка нужна этому мужчине, чьи мысли до сих пор были для нее загадкой. Алекс никак не отреагировал на слова Лиз. Он просто смотрел себе под ноги и молчал. И только в этот момент до Элизабет дошел весь ужас сложившейся ситуации. Нет лошадей.... Нет теплых вещей, одеял, запасов еды и воды. Ничего нет. Кроме маленького кинжала и безрассудного желания двигаться дальше. Но как?
Элизабет отвернулась от Флетчера и задрожала, обхватив руками. Был ли то нервный озноб или снова сменился ветер — она не знала точно. Когда угроза жизни со стороны разбойников миновала, пришел другой страх. И он был существеннее, реальней.... Беспомощнее.
Она клацнула зубами, плотно сжимая челюсти, чтобы не завыть в голос.
"Я проклята. Я несу несчастья всем окружающим. Я заразна." — промелькнула дикая мысль и укрепилась в ее голове.
— Нужно идти, — сквозь пелены опоясывающего безумия, до Лиз донесся глухой невыразительный голос Флетчера. Выпрямившись он посмотрел на оцепеневшую девушку с сумасшедшим выражением лица.
— Элизабет, — позвал он, потянувшись к ней. Взяв ее за плечи, Александр медленно повернул Лиз к себе лицом. — Ты слышишь меня? Надо идти.
— Куда? — подняв на него бессмысленный взгляд, еле слышно спросила Элизабет.
— В Донкастер. Уже близко. Мы находимся на границе северного и западного Йоркшира. Самое страшное позади.
— Как мы доберемся? Без лошадей?
— Совсем недалеко должна быть гостиница. Заночуем там. А утром купим какую-нибудь клячу, и к вечеру уже будем на месте.
— Но ты говорил — два дня? — взгляд Элизабет, обращенный на Алекса, просветлел. Она снова владела собой, сделав титаническое усилие.
— Два дня — это в объезд, но мы поедем по дороге, и будем молиться, чтобы мне не встретился никто из старых приятелей. Придется поработать над внешностью.
— А где мы возьмем денег на гостиницу и лошадь? — задала она вполне резонный вопрос.
— У меня есть, что продать. Слишком много пройдено, чтобы отступить и сдаться, — тяжело вздохнув ответил Алекс. Он отпустил плечи Лиз. Глаза его затуманились грустью. — Дай Бог, чтобы этот варвар сдержал слово. Еще одна смерть на моей совести…, — прошептал он.
— Мне кажется, что шотландец не лгал нам. Он не обидит ее, — уверенно сказала Элизабет, заглядывая в мрачное лицо Алекса. — Ты уверен насчет гостиницы? Это безопасно?
— Конечно, нет. Это риск. Огромный риск. Но у нас нет другого выхода. И нет времени, чтобы блуждать пешком по лесам Йоркшира.
До гостиницы они добрались через пару часов. Элизабет так обессилела, что Ридсдейл практически тащил ее за собой. Она запиналась, падала, он поднимал ее, отряхивал, и они шли дальше, пока не достигли невысокого убогого деревянного здания с покосившейся крышей. Все окна были плотно закрыты ставнями, вывеску с названием гостиницы нельзя было прочитать из-за толстого слоя грязи, покрывающего ее.
Оказавшись внутри, Элизабет первым делом направилась к камину, чтобы согреть онемевшие конечности. Алекс разговаривал с хозяйкой притона.
Она не замечала бедной обстановки, окружающей ее, и подозрительного вида постояльцев, сидевших за грязными столами. Вино разливалось рекой. Вульгарно разодетые шлюхи сновали между столами, подавая спиртное и убогие закуски. Элизабет слишком исстрадалась по теплу, чтобы заострять внимание на таких мелочах. Услышав приглушенный голос своего спутника, переговаривающего с невысокой худощавой женщиной в помятом платье и ужасным гримом на лице, Лиз обернулась. И как раз в тот момент, когда Александр протягивал хозяйке гостиницы золотой браслет, богато украшенный изумрудами. Очень красивая и дорогая вещь тонкой работы. Что—то внутри екнуло, когда она догадалась, кому когда-то принадлежал этот браслет. Скорее всего, он относился к комплекту, который Алекс привез ей в качестве подарка на свадьбу. Изумруды графини Мельбурн. Лиз вскинула голову, глядя в лицо Флетчера. Он не знал, что она пристально следит за ним, и девушка успела увидеть, как тень сожаления и безнадежной тоски мелькнула на лице мужчины, когда он после минутного колебания передал украшение в морщинистые костлявые пальцы хозяйки. Если до этого, у нее мелькнула догадка, что Алекс утаил браслет для себя, чтобы потом выгодно продать, то глядя на мученическое выражение его лица, она поняла, что это далеко не так. Браслет был дорог ему по каким-то другим причинам. По тем же причинам, что и женщина, которая когда-то носила его.