— Но что будет дальше? — задумчиво спросил Алекс. — С нами? Как мы будем жить? Ты моя жена по всем законам.
— Кроме Божьего, — сухо отозвалась Элизабет. — Перед лицом Господа наш брак так и не был совершен. И он распался, когда ты отказался от меня.
— И все же, Лиз! — настаивал Флетчер. — Я ничего не требую. Просто хочу понять, как вести себя. Ты можешь потребовать развода.... Я этого не хочу, но….
— Давай доживем до исхода восстания. Кто знает, может, уже завтра мы все будем болтаться на виселице. Тогда все вопросы решатся сами собой, — Лиз попыталась улыбнуться, несмотря на чудовищный смыл ее слов. Александр поежился, снова почувствовав прилив страха. Ему хотелось жить, несмотря ни на что. Ведь смерть приблизит момент искупления, а он еще не был к этому готов.
Они больше не говорили о своих отношениях. Слишком рано было строить планы и что— то решать. Все люди, обитающие в стенах замка, находились в шатком подвешенном положении. Каждый новый день угрожал стать последним.
Алекс не покинула комнату, когда пришел увидеться и поговорить с дочерью Томас Перси. Ему было сложно смотреть в глаза мужчины, чью дочь он так безжалостно бросил в беде. Беседа была долгой и тяжелой. Несколько раз мужчины срывались на крик. Томас едва сдерживался, чтобы не ударить Александра Ридсдейла, и только мольбы Элизабет удержали его от расправы над зятем. И когда он узнал все, что они позволили себе открыть, Томас потрясенно и гневно уставился на Флетчера беспощадным диким взглядом. Он хотел бы его убить своими руками.
— Не надо, отец, — угадав его замысел, воскликнула Элизабет, вставая между мужчинами. — Я достаточно взрослая, чтобы решить, прощать Алекса или нет. Ты должен принять мое решение. Любое.
— И что ты решила? — бледный от ярости, Томас впился глазами в лицо дочери.
— Я простила его. Прости и ты. Он вернул меня в твои любящие объятия.
— Но, если бы не он, я бы никогда бы и не потерял тебя. Ты хоть представляешь, что чувствует отец, хороня обезображенное тело своей дочери? Он стоял там, рядом со мной, смотрел мне в глаза и молчал. Он убил эту девочку, чтобы получить твое приданное. Твои земли, поместья и деньги.
— Я все верну, — горячо воскликнул Алекс, и смущенно добавил. — Кроме денег. Я много потратил на армию. Но я заработаю. Я восстановлю, нанесенный ущерб, Элизабет. Я обещаю.
— К чертям собачим, — выругался Томас, яростно сверкнув глазами. — Ты государственный преступник. Твое имущество арестовано, — гнев мужчины поутих. — Как и мое. Мы все теперь нищие. Если король не простит нас, или не прислушается.
Они еще долго и напряженно спорили, но в конце концов Элизабет удалось убедить отца принять ее решение, и обещать не преследовать Алекса и не учинять над ним расправы. Наверное, отец решил, что она все еще неравнодушна к мужу, Лиз не стала оправдываться. Пусть он думает так. Это лучше, чем постоянно жить в центре военных действий.
Последующие несколько дней прошли в сравнительно спокойной обстановке. В замке кипела жизнь. "Пилигримы божьей милости", так называли себя повстанцы, строили планы насчет дальнейших действий. Лиз сообщила, что к ним со дня на день прибудут герцог Саффолк с подмогой, и люди старались подготовится к возможной обороне. Но время шло, и ничего не происходило....
Неожиданные и волнительные известия поступили, когда Элизабет обедала в большом зале замка вместе с отцом, Робертом Аском, лордом Дарси, и Джоном Булмером и двумя его сыновьями.
Вести принес взволнованный Чарльз Аск, старший сын Роберта, следом за ним зал вошел растрепанный Френсис Бигод.
— Отец, — обратился Чарльз к Роберту Аску. — У стен замка посланники короля.
Томас Перси порывисто вскочил, как и все остальные, принимавшие участие в трапезе.
— Что? Их много? — спросил Роберт.
— Герцог Норфолк, Саффолк, граф Шрусбери, Камберленд и Мельбурн. С ними армия, но по численности уступает нашей, — сообщил Бигод.
— Вот послание с печатью Норфолка. Лично Роберту Аску.
Роберт поспешно выхватил сверток из рук Френсиса, сломал печать и жадно пробежался глазами по строчкам. К моменту, когда он закончил читать, на лице его отразилось одновременно облегчение и тревога.