Камберленд и Мельбурн находились вдвоем в просторном шатре. Они почти не говорили, восседая по разные стороны от стола, на котором стояли до краев наполненные кружки и нескончаемая емкость с крепленным вином. Наверное, каждого из них преследовали его собственные демоны.
— Ты думаешь, Перси поверит, что письмо писала его дочь? — нарушил тягостное молчание Генри Клиффорд.
— Если она хотя бы наполовину дорога ему так, как говорят, то поверит, — тихо ответил граф Мельбурн. — В любом случае, мое присутствие в замке не повлияет на его решение.
— Успокаиваешь себя? — иронично усмехнулся Генри.
— Признай, Мельбурн, тебе просто тяжело смотреть в глаза отца, не думая о том, как ты издевался над его дочерью. Но, знаешь, она неплохо выглядит для великомученицы. Стала настоящей красавицей. Мой сын был увлечен ею в детстве, и не на шутку огорчился, когда узнал, что Ридсдейл обскакал его. Глупые мальчишки. Его невеста — без пяти минут принцесса, а он сохнет по незаконнорожденной девчонке.
— В жилах Элизабет течет кровь двух благородных семей. История ее предков куда более древняя, чем родословная Чарльза Брендона, — сухо напомнил Ричард.
— Да, но Брендон женился на принцессе...
— Еще одно доказательство того, что общепризнанные правила легко нарушаемы.
— Элизабет — бастард, и это ничто не исправит. А теперь еще и нищий бастард с погубленной репутацией.
— Ничего еще не решено, — Мельбурн напряженно сжал челюсти. Король не конфисковал имущество Томаса Перси.
Граф Камберленд многозначительно улыбнулся и загадочно посмотрел на Ричарда.
— Я ведь не зря завел этот разговор, — сказал он, после короткой паузы. — Я вижу, что происходит. Я понимаю, что заставило тебя передумать, и взываю к твоему разуму и здравому смыслу. Не натвори глупостей, Мельбурн. Эта девочка — моя племянница, и, наверное, я должен защищать ее. Но есть обстоятельства, нам не подвластные и шансы, которые грешно упустить из-за благородных никому не нужных порывов.
— О чем ты? — недоуменно хмуря брови, спросил Ричард.
— Я о том, мой дорогой друг, что, после окончания всей этой истории, перед тобой откроются блестящие горизонты. Король милостив и щедр к тем, кто умеет служить ему верой и правдой. Если наши планы свершаться и восстание будет подавлено, нас всех ждет награда. Деньги, ордена, земли, и ... любая, самая благородная из девиц, будет счастлива выйти за тебя. Не упусти возможность, Мельбурн. Мы оба знаем, что ты не в том положении, чтобы позволить себе жениться на нищей дочери заговорщика.
— Я сам буду решать, на ком и когда жениться, — холодно отрезал Ричард.
— Не имеешь права, Мельбурн, — яростно воскликнул Клиффорд. — Ты в первую очередь — граф, лорд своих земель, хозяин и надежда людей, которые с нетерпением ждут твоего возращения в графстве. Как ты собираешься содержать свои владения?
— Ты сам сказал, что нас ждет награда. Я не бедствую, Камберленд. И в состоянии прокормить своих людей.
— Значит, ты все уже решил, — прищурив глаза, с усмешкой сказал Генри Клиффорд.
— Не забудь сначала казнить ее мужа.
— Я разберусь. Не стоит так тревожиться о моей судьбе, Генри. — Ричард растянул губы к ледяной опасной улыбке.
— Скажи, чего ты боишься на самом деле? Ты не хочешь увидеть свою племянницу честной женщиной? Или тебя пугает, что она может рассказать светским бездельникам о своих "заботливых" родственниках, готовых продать ее ради оказания влияния на Томаса Перси? Если так, то напрасно. Элизабет не болтлива.
Генри Клиффорд уже приготовил едкий ответ, но не успел его озвучить. Громыхая латами и тяжелыми сапогами в палатку ворвался Чарльз Брендон. Одного взгляда на его лицо, было достаточно, чтобы ожидающие его возращения благородные мужи догадались — несчастных «пилигримов Божьей милости» удалось одурачить. В очередной раз.
— Аск велел всем разойтись по домам и ожидать созыва парламента в Йорке, — бросая на пол шлем, торжественно объявил Саффолк.