— Ты не убьешь меня. Это блеф, — неожиданно выпалила она. Губы графа тронула жестокая усмешка. Медленным движением он спустил кончиком кинжала рубашку с другого ее плеча, а потом резко разрезал веревку на ее ногах. Теперь юная Невилл была обнажена по пояс. Она уже догадалась, что за участь приготовил для нее Мельбурн. От одной мысли, что ей предстоит пережить, ее кровь стыла в жилах.
— А руки? — отчаянно дернувшись, спросила она. Ответом ей был непроницаемый взгляд.
— А зачем тебе руки? — почти ласково спросил он. — Вдруг царапаться начнешь. Мои люди слишком устали, чтобы драться с дикой кошкой.
— И это люди? — она обвела глазами, облизывающихся на ее тело и только и ждущих команды хозяина, псов Мельбурна. — Только животное может напасть на беззащитную женщину.
— Ты права, моя милая. Но эти, как ты выразилась животные, не всегда были такими. И лучше не зли их, тебе же дороже, — он обернулся и позвал высокого рыжеволосого мужчину.
— Помнится, Купер, ты первым занял очередь. Назначаю тебя ответственным. Проследи, чтобы эта сука не сдохла. Он перевел взгляд еще на одного своего соратника.
— Остановите представление, когда с нее будет достаточно, — и только потом обернувшись, бросил на нее страшный взгляд.
— Нет, нет, — закричала Элизабет, со всех сил, отталкиваясь ногами от земли, — Вернись, ты не можешь так со мной поступить. Мой муж убьет вас, убьет вас всех. Отец обратится к королю, вас всех вздернут…— она кричала, пока не охрипла.
Мельбурн не обернулся. И он не стал наблюдать за оргией, которая разыгралась, как только он скрылся в своей палатке. Мельбурн слышал истошные вопли девушки, и беспощадный смех мужчин. Это была его месть, но он не чувствовал удовлетворения, и не мог остаться, чтобы наблюдать.
К горлу подкатила тошнота. Мельбурн подошел к ковшу с водой и сполоснул лицо. Его взгляд остановился на Луизе. Девочка лежала на куче одеял, и смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых застыл ужас.
— Все в порядке, малышка, — мягко сказал он, садясь рядом с ней. Луиза села и уткнулась лицом в грудь брата. Она зарыдала, отчаянно и громко. Ричард шептал какие-то успокаивающие слова, гладя ее по волосам, а его рубашка давно намокла от слез.
— Я не хотела, чтобы она прошла через это, — прошептала Луиза. — Никто не заслуживает такого. Я не хотела, не думала, когда отвела вас к ней. Она ни в чем не виновата, и ничего не знает о ... нем.
— А ты виновата, Лу? — приподняв лицо сестры за подбородок, Ричард посмотрел в заплаканные глаза. — А моя жена виновата? А близкие всех тех мужчин, которые сейчас чувствуют хоть какое-то успокоение от мести?
— Месть не приносит удовлетворения, она превращает нас в того, кому мы мстим, — произнесла Луиза. — Я не думала, что ты способен на такое зверство.
— А, может быть, во мне не осталось ничего от того, кем я был несколько месяцев назад.
— Это не так. Ты зол, ты в ярости. Твоя душа ослеплена гневом, но, когда прежний Ричард вернется, он будет горько жалеть....
— Нет, Луиза, — покачал головой Мельбурн, — Ты — дитя. И многого не понимаешь. Есть вещи, которые нельзя забыть и простить. Убить Алекса Флетчера слишком просто, а вот заставить страдать и пройти муки ада, в которых пребываю сейчас я, вот, что мне нужно. Я и не остановлюсь, даже не проси.
Ричард крепче прижал сестру к своей груди. Отчаянные хриплые крики Элизабет Невилл, полные боли, больше не трогали его. Как он может забыть.... Закрыв глаза, он снова вспомнил синее маленькое тельце своего мертвого сына, найденное в кровати жены. Он похоронил их в одной могиле. Похоронил сам, но прежде омыл их тела, одел Марию и завернул в одеяло ребенка. Никто не способен перенести боль, выпавшую на его долю. И ему уже никогда не оправиться и не стать прежним. Его сердце было похоронено в той могиле, где покоилась его несчастная жена и сын, так ни разу и не увидевший солнечный свет.
Проснувшись с первым лучом солнца, Мельбурн не сразу понял, где находится. Так бывает, если приходится постоянно передвигаться. Отодвинув мирно посапывающую сестру в сторону, он поднялся и, ополоснув лицо, водой вышел на улицу.