— Я рада вас видеть, — мягко улыбнулась Элизабет. Ее смутили слова обо "всех" сливках общества. Она не хотела сегодня встретить "всех". — Вы сильно изменились. Повзрослели. И я хочу поздравить вас с помолвкой. Я знакома с леди Брендон, она очень красива.
— Да. — Клиффорд смущенно кивнул. — Милая девушка, но наш брак — скорее политический шаг, нежели зов сердца. Вы знаете, я всегда был предан вам всей душой. Я столько слышал о вас. Не могу выразить, как разрывалось мое сердце от сожаления и печали о вашей тяжелой судьбе.
— Спасибо, Генри, — вежливо поблагодарила Лиз. — Но сейчас уже все наладилось. Граф Уэстморленд и его семья очень добры ко мне. Вы знакомы с графиней Скроуп?
— Да. Простите, леди Луиза. Я забыл о приличиях, — молодой человек повернулся к подруге Элизабет, с улыбкой наблюдающей за интересной пикантной сценой, как, впрочем, и многие другие гости.
— Генри, ты не представишь меня? — вежливо попросил подоспевший Эдуард Клинтон. Его глаза лукаво посматривали на Элизабет. Девушка нашла его таким же интересным и очаровательным, как в первый раз при встрече в Мельбурне.
— Конечно, — с поспешностью отозвался наивный Генри Клиффорд. — Моя прекрасная кузина — леди Элизабет Невилл, и графиня Скроуп — леди Луиза. А это мой друг — граф Линкольн.
— Миледи, вы самые очаровательные леди на этом вечере, — галантно склонив голову, произнес красавец граф. — Я польщен знакомством с вами.
— Мы тоже, милорд, — ответила за двоих Луиза. Девушки переглянулись. Элизабет была тронута тактичностью Эдуарда, не выдавшем их прежнего знакомства.
— Леди Элизабет, вы удостоите меня чести танцевать с вами? — спросил Клинтон, глядя девушке в глаза.
— Я не успел, — отчаянно простонал Генри. Лиз не смогла сдержать улыбки, и кивнула Эдуарду.
— С удовольствием, но только после танца с моим дорогим кузеном, — сказала она с неожиданным кокетством.
Генри танцевал отвратительно, он оттоптал Элизабет все ноги, и болтал, не умолкая ни на минуту. Может, виной тому были его радость и смущение, но под конец от его бесконечных извинений и напыщенных комплиментов, у нее заметно ухудшилось настроение. Следующий партнер по танцам разительно отличался от предыдущего. Граф Линкольн был настоящим джентльменом, его речь была плавной и остроумной. Сдержанный и уверенный в себе молодой лев. Элизабет на подсознательном уровне заподозрила в нем черты повесы и задатки распутника. Граф умел нравиться, и, наверное, с лихвой использовал это качество. А ей совсем не хотелось становиться его мишенью.
— Спасибо, милорд, — сказала она, где-то на середине танца, когда в их светской ничего незначащей беседе наступила пауза. Ей понравилось, что он не стал разыгрывать недоумение.
— Не стоит благодарности. Я решил, что вы бы не хотели, чтобы я признал наше знакомство, — отозвался он исключительно вежливым тоном. — Я надеялся, что мы еще встретимся, Элизабет. Вы удивительная женщина. Я никогда таких не встречал. Я могу надеется на вашу дружбу?
— Дружбу, да, — ответила Элизабет, поднимая голову, чтобы посмотреть в пронзительные глаза Эдуарда Клинтона.
— Ваше сердце занято? — напрямик спросил он.
— Вы женаты, милорд, — сухо напомнила Элизабет, чувствуя поднимающуюся волну смущения и раздражения.
— Вы тоже были замужем, когда я встретил вас в Мельбурне, — острожно напомнил Эдвард.
— Что вы хотите сказать? — девушка вскинула брови и с вызовом посмотрела в самоуверенное лицо графа.
— Уверен, что вы меня поняли, — не моргнув глазом, ответил Клинтон. — Простите, если я невольно вас оскорбил. Я этого не хотел. Просто задал вопрос.
— И я ответила на него, — ледяным тоном отчеканила Элизабет.
— Нет. Я спросил, занято ли ваше сердце.
— Мое сердце не имеет к вам никакого отношения.
— Мы оба знаем, к кому оно имеет отношение. Должен сказать, Ричард Мельбурн сегодня будет здесь. И не один, а с моей благоверной женой.
Элизабет из-за всех сил старалась владеть лицом, но отхлынувшая краска выдала ее. Граф Линкольн поджал губы.
— Вот теперь вы ответили на мой вопрос, миледи. Еще раз прошу прощения. На этом поле я не игрок. Уж, если моя жена предпочитает синеглазого дьявола. ...