Цзин Ци поманил девушку к себе:
— Принеси его сюда, чтобы Его Высочество смог вдохнуть.
Красавица вплотную подошла к ним, показывая Хэлянь Чжао котенка, которого держала. Котенок был размером с две ладони взрослого мужчины, а шерстка его была снежно-белой. На лбу у него был клок коричневого меха, напоминавший вдовий мыс, как у человека.
— Вдохните, Ваше Высочество, — мягко сказала красавица. — Его ли это запах?
Хэлянь Чжао подошел и втянул воздух. И действительно, невероятный аромат ударил ему в нос. Он изумленно прищелкнул языком.
— Он удивителен куда больше, чем кажется, — счастливо сказал Цзин Ци, бросив на женщину многозначительный взгляд. Она поставила котенка на землю и взяла флейту сяо из рук молодого слуги, что стоял рядом. Стоило прозвучать нескольким проверочным нотам, как котенок заметно насторожился, вытянул шею, а глаза его стали совсем круглыми.
Звуки сяо превратились в мелодию, и котенок, будто поняв это, оторвал передние лапы от земли, после чего резко повернул тазом.
Хэлянь Чжао уставился на него широко раскрытыми глазами, а после того, как представление закончилось, наклонился, чтобы самостоятельно поднять котенка.
— Это редчайшее существо.
Лично ему он не слишком понравился, но он вспомнил, что праздник долголетия приближается, потому преподнести животное в качестве подарка — все равно что вызвать благосклонность того человека горой золота и серебра.
— Вы позволили мне выпустить гнев, Ваше Высочество, — весело сказал Цзин Ци. — К сожалению, мое поместье обнищало и мне нечем вам отплатить. По стечению обстоятельств, я заметил это существо во время своего последнего визита в поместье юного шамана и имел наглость выпросить его. Сейчас я намереваюсь бесстыдно занять цветы для подношения Будде [5].
Улыбка застыла на лице Хэлянь Чжао. Посадив кота на стол, он небрежно взял палочками кусок мяса и накормил его. Когда он уставился на Цзин Ци многозначительным взглядом, то заметил, что тот выглядит как ни в чем не бывало.
— Шаман передал это существо тебе. Будет некрасиво, если ты втайне отдашь его кому-то, так ведь? — неторопливо произнес Хэлянь Чжао. — Благородный человек не злоупотребляет чужой добротой... Боюсь, принять это будет неприлично.
— Да как можно? — Цзин Ци небрежно махнул рукой. — Если бы он узнал, что я отдал его подарок, разве не проклял бы с помощью куклы вуду, чтобы мы больше никогда не видались? Естественно, я уже все объяснил ему.
Хэлянь Чжао немного удивился, едва заметно улыбнувшись.
— Я бы не осмелился принять редкое животное у шамана. С незапамятных времен известно, что без труда не получить награды.
Цзин Ци задумался:
— Разве это «без труда»? — небрежно спросил он. — Я в долгу перед вами. Он должен был мне с прошлого раза. В этот раз он вместо меня отблагодарит вас.
Хэлянь Чжао не был уверен, был ли князь Наньнина в самом деле идиотом или притворялся, но не удержался от косого взгляда. Долг за услугу и деньги различались, так как можно было все так рассчитать?
— Кроме того, — продолжил Цзин Ци, — он не мог забыть о своей шалости, которую устроил по прибытию в Большой Зал. Лишь позже он узнал, что навредил вашей репутации, и теперь очень сожалеет об этом. Он не пытался заговорить с вами, так как боялся, что еще сильнее разозлит, если опрометчиво заявится к вам. Он постоянно размышлял над тем, как же ему выразить свои извинения.
Цзин Ци намеренно вовлек в это дело У Си, хотя знал, что тот этого не желает.
У Хэлянь Ци были припрятаны темные шаманы Наньцзяна. Как только это станет известно в будущем, Хэлянь Чжао ухватится за эту возможность и никогда не упустит ее. Люди Великой Цин не делили шаманов на темных и белых, для них все они были южными варварами.
Когда настанет это время, Хэлянь Чжао непременно доставит неприятности и наверняка утащит неприглядного шамана под воду в порыве безумства.
Наличие связей с чужаками, укрытие убийц, игры с шаманизмом — даже одно из этих преступлений каралось смертью.
Вздохнув про себя, Цзин Ци подумал: «Не вини меня, маленькое ядовитое создание. Это называется заблаговременно принять меры, чтобы сохранить твою ничтожную жизнь».
Однако он не ожидал, что, пробормотав себе что-то под нос, Хэлянь Чжао внезапно спросит:
— Я слышал, что поместье шамана недалеко отсюда, верно? Буквально, в двух шагах. Так почему бы нам не пригласить его присоединиться к веселью?
Цзин Ци замер.
***
Примечания:
[1] 东风 dōngfēng — перен. новое веяние, порыв; ветер перемен.
[2] 浑水摸鱼 húnshuǐ mōyú — в знач. воспользоваться всеобщей суматохой ради получения выгоды.
[3] 落井下石 luò jǐng xià shí — обр. в знач.: добить, бить лежачего.
[4] 尸位素餐 shīwèi sùcān — зря занимать место; состоять в должности, но ничего не делать; даром есть хлеб.
[5] 借花献佛 jiè huā xiàn fó — обр. сделать подарок за чужой счет, передарить полученный подарок; приписывать себе чужие заслуги; присваивать чужие права.
Глава 25. «Тяжелые воспоминания»
Цзин Ци в мгновение ока взял под контроль выражение своего лица и нахмурил брови, словно ничего не случилось.
― Зачем? ― несколько нетерпеливо спросил он. ― Я хорошо знаю этого негодяя: он не проронит ни слова, даже если трижды его пнуть. А если он и откроет рот, то я начну задыхаться от гнева. Разве его грубая речь не испортит настроение Вашему Высочеству?
― Что испортит? Неужели я буду придавать значение каждой мелочи, произнесенной устами ребенка? ― Хэлянь Чжао взглянул на него с притворной улыбкой. ― Князь считает, что я недостоин чести увидеть лицо юного шамана?
...Вполне возможно.
В душе Цзин Ци безжалостно проклинал Хэлянь Чжао с головы до ног: разве он не просто нарывается на неприятности от нечего делать? Кажется, он действительно недооценил степень самодовольства Хэлянь Чжао, когда тот достигает своей цели. Однако на лице Цзин Ци все еще светилась улыбка:
― Его Высочество решил подразнить меня этими словами? Я не заслужил подобных обвинений. Пин Ань, ступай в поместье юного шамана и скажи, что Его Высочество у меня. Пригласи его зайти ненадолго.
Если бы речь шла о чем-то другом, то упади Цзин Ци на голову огромная бамбуковая корзина, он бы не испугался. Но У Си... В тот момент одна только мысль об этом ребенке вызывала у Цзин Ци сильную головную боль ― слова «упрямый» было бы недостаточно, чтобы описать его. Хэлянь Чжао, безусловно, обладал непомерным честолюбием и любил слушать лесть, однако о близких отношениях князя Наньнина и наследного принца знал весь народ столицы. Конечно, в глазах первого сына императора наследный принц не заслуживал внимания, но он не был новичком в вопросах политики и какую-никакую осторожность проявлял, потому и решил выведать намерения У Си.
Цзин Ци делал вид, что все в порядке, но во рту у него было горько. За долю секунды в его голове промелькнули тысячи вариантов развития событий ― и лучшим был тот, в котором У Си прикинулся бы мертвым и не пришел, потому что так Цзин Ци еще сумел бы придумать повод замять дело. Он боялся, что У Си, едва увидев Хэлянь Чжао, скажет: «Я знаю тебя, Хэлянь Чжао. Ты наш злейший враг» ― или без промедления вытащит свой крюк и убьет принца...
...Он не мог допустить подобного развития событий.
Но как можно отбросить смертельную вражду? На первый взгляд, Цзин Ци болтал с Хэлянь Чжао и Чжо Сылаем совершенно беззаботно, однако в голове его мысли быстро сменялись одна другой в попытке предугадать исход на случай, если У Си действительно выйдет из себя.