Что с завтраком, что с наблюдениями было покончено. Наконец-то можно идти и хорошенько отдохнуть. Но перед этим девочка решила подойти к своему врачу. Она очень хотела договорится о внеплановом отдыхе, попросить возможность проспать весь день. Врать о самочувствии она прекрасно умела. Хотя зачем врать? Каждый и так видел измученное болезненное состояние девочки, поэтому без лишних вопросов разрешили проспать до самого ужина, дали возможность восстановить силы.
Наконец! Кровать, такая долгожданная и заветная! Она впервые стала такой мягкой, такой безопасной. Можно просто взять и спокойно отдохнуть, без лишних переживаний. Бен попыталась максимально оградить себя от мысли об проблемах. Она вспоминала заботливого Женю, веселого Била. Даже представляла маму в амплуа доброй опоры, поддержки.
Ей приснился сон о побеге. Вид от первого лица, но довольно размытый, нечеткий. Будто это видео, которое снимали на очень плохую и старую камеру, а звук был словно из-под воды. Девочка тихо шла по еще более темному коридору, чем вчера. Впереди виднеется свет, на который девочка поспешно летит, словно мотылек. Это ее выход, ее спасение! Запах свободы манит, открывает второе дыхание. Но оно сбивается сразу же, как кто-то приглушенно крикнул сзади. Что именно из-за плохого звука Бен не расслышала, но это стало финальным толчком. Ноги сами несли ее к выходу. Еще чуть-чуть, скоро она сбежит, скоро она спасется, скоро…
Пробуждение не из самых приятных. Сердце колотится так, что Рубко и впрямь бежала от кого-то в страхе. И в отчаянии. Снова этот мираж из криков. А если ее в конце поймали? Хотя, какая разница, если это всего лишь сон, верно?
За окном закат. Красное солнце почти что село за горизонт. Время пришло. Совсем скоро Бен окажется дома. Она будет спасена, причем своими собственными силами. Впервые ей никто не помогал. Ни Бил, ни Женя.
На ужине все было как обычно: невкусная еда, которая давным давно надоела. От этой пресности начинает тошнить, а врачи будто не хотят заморачиваться каким-то там здоровым питанием, что очень странно и даже глупо. Экономят, смекнула девочка. Однажды Бен подходила к своему врачу и спрашивала, можно ли каким-либо образом изменить меню или, на крайний случай, добавить десерт. Ну хотя бы два разочка в неделю! На это женщина лишь сухо ответила «нет». Только из-за этого одного слова Бен поняла, что дальнейшие разговоры на эту тему никакого результата не дадут. Но она сегодня сбегает. Она сегодня сбегает, слышите? Уже не будет ни больничной еды, ни серой и пустой комнаты, ни железных таблеток. Ни-че-го!
Но теперь страх будто… устал. Он на время отступил. Ушел на перекур. Словно все свои силы он потратил на вчерашнюю ночь, а сегодня он передал эстафету приятному волнению. Уже сейчас, когда Бен просто сидит в комнате, оно заставляет сердце биться сильнее и сильнее, с каждым таким стуком кровь становится все горячее и горячее. Просто хочется убежать от всего этого! Бен не против бежать через лес, через волков, возможно даже в неправильном направлении. Просто уйти отсюда. Навсегда. Она устала волноваться, устала бояться.
С каждым часом, с каждой минутой в мыслях почему-то проносились новые детали о том, что неприятного может случится. Например, если ее и вправду заметят, как во сне? Тогда что? Сейчас кажется, что единственный правильный вариант – бежать вперед без оглядки. Плевать на шум, плевать на скрытность! Плевать, если ей будет где-то больно в лесу, если будет страшно. Все решено.
Время растягивается, словно жвачка. Невыносимо долго! Но рано или поздно приходит час для действий. Пора. Пора Бен. Вперед!
— Пока, клоун, — вежливо обратилась девочка к картине. Он будто был главным лицом всей больницы. Она прощалась не только с клоуном, но и с темными коридорами, злыми докторами, и надоевшими таблетками. Даже с затхлым запахом она прощалась!
В три часа ночи со скрипом открылась чья-то дверь в детском крыле. Казалось, это должно было быть незаметно для второго этажа, но один из врачей, который бродил в коридоре из-за бессонницы, каким-то образом услышал это. Сначала он списал это на свою паранойю, но решил на всякий случай перепроверить. Началась игра в кошки-мышки. Одно неаккуратное движение и ребенок испугается, убежит. Хотя это кажется вполне неплохо. Никогда он не хотел причинять вред детям. Но почему тогда согласился участвовать в эксперименте? Одно слово – долг.