Думать и принимать логические решения невозможно. Остается одно – закрыть гроб. Сжав всю храбрость в кулак, Бен с силой захлопнула крышку, словно пытаясь таким образом навсегда ее так пригвоздить. Чтобы она больше никогда не открылась. Чтобы никто не выбрался. Чтобы никакие страшилки не пугали.
С громким звуком удара в голове у Бен загудело, затрещало. Словно она ударила не по дереву, а себе по голове. На ногах стоять просто невозможно, поэтому в одно мгновение она рухнула на землю. Руками прикрывает голову опасаясь, что на нее что-то упадет. При невыносимой боли несколько секунд превращаются в вечность. Когда все закончится? За что все эти страдания? Это смерть? Она сейчас тоже окажется в гробу?
Боль ушла. Так выглядит смерть? Так выглядит тот свет?
Но Бен, все-таки, открыла глаза. Никаких крестов и могил. Ни намека на то, что недавно все было черно-белым. Мир был полон ярких красок, даже слишком. Мир был полон жизни. Мир был полон друзей.
Внезапно кто-то подхватил Бен под руку. Взглянув на этого «некто», девушка узнала Мишу. С улыбкой тот ведет Рубко по дороге. Под ногами хрустят веточки.
—Я рад, что у тебя все получилось… правда.
—А я-то как рада… — Паники и след простыл. Бен переполняет счастье. Оно лучами наполняет светом и теплом все тело. — Я не верила, но…
— Зря. Ну… ты молодец. Правда… я бы не смог этого добиться, будь я на твоем месте…
Вдали на скамейке сидят Изи и Бил, которые громко с чего-то хихикают. Что-то кольнуло Бен в груди. Зависть? Недалеко от них стоят Алан, Игорь, Кай и Шарлотта и что-то обсуждают. Спокойно, словно никто из них не умирал. Лишь Кай время от времени бросает недоверчивый взгляд в сторону Бен.
— Мне так стыдно… — призналась Рубко. — Я не говорила всей правды. Не доверяла полностью. Никому. Даже тебе.
— Я не просил мне полностью доверять… я пытался понимать. И понял.
— А Бил нет… — Бен убрала свою руку от руки Миши. — Мне кажется, мы не сможем общаться так, как раньше.
— Вам просто надо все, ну… обсудить?
— Это да… Но на вид все уже хорошо. Все живы. Я понемногу начинаю вливаться в их коллектив отражений. Они принимают меня…
— У вас вечность впереди. Я думаю, что рано или поздно все наладится, вот.
Бен кивнула. Все погрузилось в туман.
Будильник. Громкий и противный. Бен решила не ставить какие-либо песни на него после того, как она больше не смогла слушать любимую музыку. Она так приелась, так натерла мысли. Невыносимо и тошно.
Бен села на диван и протерла глаза. Как это… странно. Она правда переночевала у Миши. У своего нового друга. Прямо после того, как убила прошлую подругу. С одной стороны это выглядит как предательство, а с другой… плевать. Так было нужно.
На кухне ждал Миша. Видимо, он встал намного раньше, ведь на столе стоят ароматные блины с вареньем, а рядом – две чашечки чая. Сам парень сидит за столом. В одном ухе у него наушник, а взгляд устремлен прямиком в стену.
— Ты мог бы меня разбудить и позвать приготовить завтрак. — Рубко оторвала друга от размышлений.
— А, доброе утро. — Миша выключил музыку и посмотрел на Бен. —Так ты же, ну, гость. И хотела выспаться.
— Я люблю готовить с кем-нибудь. — Она села рядом с Мишей за стол. — Не знаю, можно ли это назвать ритуалом… пусть можно. Просто мы с мамой всегда готовили вместе. Обычно она ругала меня за все, но при готовке мы были… как настоящая счастливая семья.
— Это… мило. Вот. А я сам учился готовить. Один. Сестра не хотела со мной готовить. Мама всегда на работе была, одна обеспечивала нас. А папы просто, ну… нет.
— Ой, извини… — Бен начала было извинятся, но ее перебил Миша.
— Ничего страшного, правда. Это не то, что я, как бы, скрываю.
— У меня с папой просто отношения сложные. Он всегда в командировках, поэтому мы почти не видимся. А когда приезжает, то… не думаю, что тут уже дело во мне. Он ни с Женей, ни с Лизой не проявляет… душевности, как это еще описать.