Побег. Самый действенный выход из любой ситуации. Уже не раз он выручал. Но есть маленькая надежда, что сегодня он будет последним. А дальше либо все наладиться, либо Бен падет к остальным отражениям. Девушка в последний раз окинула взглядом комнату, пытаясь запомнить все до мельчайших деталей. Сколько же здесь хранится воспоминаний. Осознание этого пришло только сейчас… Стены, которые снизу под столом исписаны. Чтобы мать не заметила. Когда Еву наказывали, она любила выражать свои мысли именно там, словно на зло чистоте и порядку. На потолке сияют наклейки-звездочки, которые весь день накапливают свет, а ночью и вправду складываются в завораживающие созвездия. Когда-то их подарила Лиза на день рождения. На столе много клякс от красок, штрихов от маркеров и не стертые следы карандашей. Они с Женей почему-то очень хотели научится рисовать комикс сразу двумя руками, но ничего не получалось: все попадало мимо бумаги.
Попрощавшись не только с комнатой, но и с прошлой жизнью, Бен тихо вышла. На цыпочках, чтобы лестница даже не подумала заскрипеть, она спустилась вниз.
— Ты куда?! — Как назло именно сейчас мать решила пойти на кухню из зала.
Но это не важно. Последний рывок. Бен без промедления рванула к двери. На улице она неслась, не глядя на дорогу. Кажется, она так быстро не бежала еще никогда. А теперь куда? Где ей жить? Куда деться?
Спустя некоторое время она остановилась отдышаться. В висках пульсирует. Обернувшись, в голову ударило новое удивление: никто не бежал за ней. Это, конечно, хорошо. Так можно спокойнее обдумать план дальнейших действий. Но, с другой стороны, это еще раз показывает, что семье все равно, что Бен решила сбежать из дома. А в голове мелькала мысль, что ее могут попытаться остановить. Сказать: «Нет, Бен! Нет, Ева! Ты нам все еще и дочь, и сестра. Ты – наша семья». Но теперь точно известно: никакой семьи больше нет. Ни мамы, ни папы, ни сестры, ни уютного дома.
Страх все еще сковывает не только мысли, но и мышцы. А если вызвали полицию? Вдруг за ней уже выехали? Вдруг сказали не просто, что ребенок сбежал из дома, а что этот ребенок – убийца? Вдруг ее уже пытаются поймать? Вдруг? А вдруг?!
В кармане завибрировал телефон. «Мама» – сразу пронеслась в голове устрашающее предположение. Но на экране было, как кажется, самое счастливое имя. Которое дает надежду, наполняет спокойствием: «Миша».
— Ало, Миша! —У Бен не было ни времени, ни сил позволить Мише сказать первое слово. — У меня проблемы! Можно я к тебе приду, прошу!
— Да, без вопросов…
— Можешь со мной поговорить, пока я иду к тебе? — Как же Бен пугает перспектива остаться один на один со своими мыслями. Они режут самое сердце. Самые чувства. Именно они сейчас могут убить человека внутри. Плохого, гнилого, но человека. Или же не совсем человека? Скорее уж монстра.
— Без вопросов. Ну… Я увидел в новостях новости, ну… про стрим. — Голос парня был нервным: слегка дрожал.
— Я… — В горле пересохло. Что подумает Миша, если узнает про ее причастность и ко второй смерти? — Это из-за меня…
— Вот как… — Долгое и напряженное молчание. Оно ощущалось чуть ли не физически. В груди отдавало ноющей неприятной болью. — Если вкратце, то, ну, почему это из-за тебя?
— Мне… мне не хотелось, чтобы меня раскрыл Кай, поэтому я… я скинула на Женю все. — По щеке пробежала горячая слеза. Девушка посмотрела по сторонам, оценивая, сколько рядом лишних ушей. На всякий случай она стала говорить на порядок тише. — Точнее, мне вообще нельзя было попадаться перед Каем. Нельзя было, чтобы он убил меня. Прошу, пойми меня!
— Я попытаюсь понять тебя, правда… только давай обсудим это дома, вот. Окей?
Остальная дорога до Миши была наполнена различными бессмысленными разговорами. Только чтобы отвлечься. Миша рассказал про то, как несколько лет ходил в художественную школу. Рисовать он не любил, но мама очень хотела, чтобы ее сын хоть чем-то занимался. В итоге ей очень понравились картины. Несмотря на свою любовь к минимализму и эстетике, в ее комнате висели все рисунки, даже самые неудачные. Этим Миша очень гордится. Ему важна поддержка мамы, такое выражение любви. Бен, в свою очередь, рассказала про свои черновики. Как решила выйти из зоны комфорта и показать их матери.
Девушка даже не заметила, как скоро подошла к дому нового друга. На лице давным-давно сияла улыбка. Кажется, что щеки сейчас заболят. Она пришла в то место, где ее сначала выслушают, и только потом подумают об осуждении. Заварят чай, приготовят обед. Успокоят, примут. И все будет лучше, чем дома. Точнее, в бывшем доме.