— Я хочу сдержать свое обещание ровно так же, как и ты сдерживаешь свои.
— А Миша про меня много наговорил, да? — Максим по-дружески ударил Мишу по плечу.
— Ну… разговор заходил в такое русло, — смущенно ответил тот и отпил чаю.
— Как мило! Люблю, когда обо мне говорят. Какой же приятной компанией мы сидим.
— Слушай, Максим, — оборвала его Бен. — А ты ко мне тогда в парке просто так подошел? Ну, с этим видео.
— Ну да. Я же опрос снимал. А что ты надумала?
— Я вообще не думала о той ситуации. Просто внезапно вспомнилось. — Бен достала ложку из чашки, положила ее на блюдце и отпила горячий напиток.
— Я, кстати, удивлен. Правда. — Неприятная ухмылка Максима превратилась в добрую удивленную улыбку. Он словно… только сейчас стал искренним? — Я не думал, что ты меня раскроешь только из-за моего видео с пародией.
— У тебя, кстати, вроде много денег должно быть после тех, ну… экспериментов. Так почему ты не купил качественное оборудование для видео? — Бен словно отпустила всю эту гадкую ситуацию. Точнее, просто спрятала далеко-далеко в закрома души. Сейчас правда хочется просто взять и поговорить. Даже с тем, кто убивает. Как и сказал Миша, нельзя судить о человеке, не зная его бэкграунда. Даже такого. Даже если очень хочется осудить.
— Это просто смешно. В моем детстве я часто смотрел видео именно с таким шакальным качеством. Для меня это своего рода ностальгия.
— Бен, — В диалог подключился Миша. — Это ты не знаешь про второй аккаунт Макса.
— А что там было? — Бен сначала посмотрела на Мишу, потом вопросительно – на Максима.
— Да так… — Юный блогер неловко почесал голову. — Там был майнкрафт сериал. Но мне тогда сколько было! Еще до больницы. Я все еще не понимаю, как Миша это отрыл.
— О, — протянула девушка. — Это именно то, с чего начинают все дети в Интернете. Я тоже хотела снимать такое, но сначала у нас денег не было, потом мне мама сказала, что я должна все ей показывать. А я этого очень не хотела. Поэтому отказалась от мечты.
— Снимем челлендж! — воодушевленно предложил Максим, но его быстро остановила Бен:
— Мы не успеем уже. Я за сегодня устала и пошла бы уже спать. А завтра времени не будет. Сам понимаешь почему. А дальше… ну… останусь либо я, либо ты. Либо вообще никто.
Про то, что ей просто будет противно и даже неприятно, Бен умолчала.
— Вот как… Твоя правда, Бенчик. — Максим сделал глубокий глоток горячего чая. От него все еще шел небольшой пар. Кажется, что буря гремит и ломает все и в душе Максима. Ему тоже страшно. Ему тоже больно. Но в отличие от Бен он этого не показывает.
— Тогда до завтра… спокойной ночи. — Бен, не допив свой напиток, встала из-за стола и направилась в гостиную, однако ее быстро окликнул Миша:
— Подожди, Бен. Переночуй в моей комнате. А то, ну…
— Я поняла. Спасибо большое. — Она улыбнулась другу. В иной ситуации она бы отказалась, но сегодня правда не хотелось спать там, где полчаса назад убили человека.
Завтра она со всем разберется. Изучит все документы, поедет в то купленное Каем здание и узнает все тайны. И этот кошмар навсегда закончится. Пройдя через такое количество боли наконец в жизни наступит спокойствие. Последний рывок. Тот самый.
Казалось бы, сейчас не такое позднее время. Но как только голова соприкоснулась с подушкой, Бен погрузилась в сон.
— Прости меня! — Эти слова отразились от пустоты. Они рокотом прокатились по всему месту. Здесь ничего нет. Здесь никого нет. Лишь светло-розовый туман. С каждой секундой цвет становится все насыщеннее и насыщеннее, переходит к оттенкам красного, пока не становится и вовсе бордовым.
Бен оглядывается по сторонам, затем смотрит наверх. Там, словно машины из будущего, проносятся предметы: стекла и осколки, чашки и кружки, бутерброды и чизкейки. Ноги утопают в этом густом тумане. Он напоминает что-то среднее между сахарной ватой и грязью. Идти тяжело. С каждым шагом девушка утопает все глубже и глубже. Лишь когда погрузилась по колено она решила остановится.
Но не всем так тяжело идти, как ей. Вдали виднеется черное пятнышко, которое с каждой секундой становится все ближе и ближе, приобретая человеческие очертания. С каждой минутой черты лица становятся четче. Бен понимает, кто это на самом деле. И даже не понятно, что это значит: радость, страх или разочарование?