— Только не говори, что к тебе приставал ещё и Седрик. Разбираться сразу с двумя чемпионами может быть довольно хлопотно.
— Гарри, ты можешь быть серьёзным?
— Ладно, рассказывай, чего там стряслось.
Гермиона выдохнула. А Поттер налил себе воды из графина на низком столике подле диванчика и сел рядом с девушкой.
— Гарри, сегодня была дуэль между Седриком и Кассиусом Уоррингтоном.
— Да ладно? — брови парня вскинулись вверх. Он осушил стеклянный стакан залпом. — Надеюсь, Диггори навалял этому заносчивому индюку?
Вместо ответа девушка хитро осклабилась.
— Гермиона, не тяни.
— Седрик на дуэли даже не пошевелил пальцем. К слову, и дуэли как таковой не было. Уоррингтон первый напал на неподвижного хаффлпафца и промахнулся.
Поттер не сдержал смех:
— Вот же лузер! А ведь ещё хвастался, что чемпион Европы по дуэлингу.
— Это не всё. Он сам напал, сам выронил палочку и сам же обделался от того, что Седрик просто стоял на месте и ничего не делал. Ничего не напоминает?
Улыбка Гарри померкла. Выражение лица стало серьёзным:
— Ментальная магия? Откуда она у Диггори?
Гермиона пожала плечами:
— Я не уверена, что это она. Если бы я там была и всё увидела собственными глазами, то смогла бы точно понять, но, к сожалению, я лишь знаю ситуацию со слов очевидцев. Они говорят, что Седрик тогда был будто воплощением Темного Лорда. И одна его аура подавляла всех студентов, бедолаги дрожали от страха, и это стоя на расстоянии. Потому неудивительно, что Кассиус обмочился, находясь прямо возле Седрика.
Гарри стал задумчив. Он вспоминал всё, что он знал о Седрике. И это абсолютно никак не вязалось с тем, о чём ему говорила Гермиона.
— Его поведение изменилось, — сказал он. — Может ли это быть связано с одержимостью? Может ли Седрик быть одержим духом Тёмного Лорда?
— Ты думаешь, Дамблдор бы допустил одну и ту же ошибку дважды?
— Я вообще не уверен, что Дамблдор когда-либо допускал ошибки.
— О чём ты?
— О том, что каждый год в Хогвартсе творится какая-то дичь. Мы с тобой выяснили, что твориться она начала, когда я поступил сюда. Тролль в замке, Волдеморт в затылке преподавателя ЗОТИ, Тайная комната и василиск, дементоры и сбежавший Сириус, бой с Люпином в форме оборотня… Мне кажется, Дамблдор специально готовит меня к чему-то. Он намекал на то, что Волдеморт окончательно не погиб. И что мне, возможно, предстоит ещё встретиться с ним.
— Кажется, у кого-то разыгралась мания величия? — скептически хмыкнула Гермиона, сложив руки на груди. — Или после занятий с Грюмом обострилась паранойя?
— Хорошо бы, если так. Но что-то мне подсказывает: не бывает таких совпадений. Ни одного года не проходит без каких-то проблем.
Гермиона покачала головой, решив перевести тему:
— Я не думаю, что Седрик одержим. Дамблдор бы заметил изменения. Возможно, он такой стал после боя с драконом.
— Возможно, Гермиона. Но мне нужно с ним встретиться. Присутствие Волдеморта я смог почувствовать в Квирелле. Быть может, с Седриком та же беда.
— Кстати, почему ты не предупредил его о драконах? — спросила вдруг Гермиона. — Судя по его выступлению, он вообще был не в курсе.
— Хм… забыл. Да и я думал, что он знает.
— Что⁈
— Ну а что? — взлохматил волосы парень. — Я должен подтирать сопли всем чемпионам? Мне бы самому подготовиться к заданиям.
— Ладно, — закатила глаза Гермиона. Потом задумчиво прикусила губу.
— О чём задумалась?
— Да так… — махнула она рукой и скосила на Гарри недовольный взгляд. — О том, что кое-кто так и не пригласил меня на бал.
— По-моему, это и так очевидно. С кем же ещё тебе идти, как не со мной? — с непониманием спросил Поттер, протирая очки-велосипеды.
— Гарри! — возмущённо проговорила Гермиона. — Ну ты и нахал.
— Ну… я твой нахал, — улыбнулся он, затем надел очки и притянул девушку к себе, усадив на колени. — Гермиона, ты ведь пойдёшь со мной на бал?
— Хм… даже не знаю, — притворно задумалась она, приложив палец к подбородку. — Вроде по правилам этикета это должно происходить иначе. Согласно книге Фрэнсис Адлер Джонс, кавалер приглашает дам…
Гарри не стал слушать очередную лекцию Грейнджер и бесцеремонно накрыл её губы своими. Тренировки тренировками, но и отдых немаловажен. А Гермиона — единственный человек, с которым он может быть самим собой, а на душе, когда она рядом, становится тепло, спокойно и приятно…