— Эх, Денис, — усмехнулся следователь, — От такого дела отказался.
— Обычное дело, — холодно ответил я, — Что может быть особенного в сбыте контрафактной продукции?
— Ах да, — Рамаренко скривил рот, — Ты же не в курсе, я и забыл. Зейналов то, наркосбытчиком оказался.
— Что? Какие еще наркотики? Какой к чёрту сбыт?
— Работать нужно уметь, — от Рамаренко так и несло высокомерием, — Сейчас вызвал его для предъявления окончательного обвинения, с учетом новых фактов.
— Какого чёрта?! Это он тебе сознался в этом?
— По правде говоря, вчера ночью от наших коллег с КРБ пришла аналитическая справка и материалы доследственной проверки. Там то и сказано, что в ходе проведенных оперативных мероприятий, был установлен факт сбыта наркотических веществ гражданином Зейналовым. Я допросил Зейналова и он во всём признался, даже в посредничестве при сбыте контрафактной продукции. Тебе он не сознался, а мне всё выложил, как на духу.
Я замер, пытаясь переварить полученную информацию. Если к контрафакту Зейналов имеет хоть какое-то отношение, то наркосбыт это было перебором. «Что они творят?!» — подумал я. Больше всего вопросов вызывает поступившая от КРБ информация, которая непосредственно касается Зейналова, каким-то образом засветившимся в ходе оперативной разработки сотрудников республиканской безопасности.
— Ладно, — оскалив в улыбке белые зубы, сказал Рамаренко, — Я пойду, а то дел много.
Поглощенный гневом, я не помню как, но очутился в кабинете начальника. Увидев меня, Дёмин поставил чашку на блюдце и отодвинул их в сторону.
— Ничего не хотите мне объяснить?!
— Здравствуй Денис. Я тоже рад тебя видеть. Присаживайся, — спокойным голос произнес Дёмин.
— Скажите мне, что Рамаренко шутит, — повысив голос произнёс я.
— К сожалению, нет. — уставшим голосом ответил Дёмин.
— Офигеть не встать! — воскликнул я. — В голове не укладывается! Как это, всего за одну ночь, Зейналов превратился в наркосбытчика?!
— От меня то ты что хочешь услышать? Имею ли я к этому отношение? Нет, не имею! Сам знаешь откуда растут ноги!
— И что мы вот так просто будем сидеть и смотреть, как ломается жизнь молодого парня? Надо же что-то делать!
— Денис, прошу тебя не лезь! Сам же знаешь нашу систему!!! Это огромный государственный механизм, в котором мы с тобой простые шестерёнки с указанным нам направлением вращения. Если какая-либо шестерёнка начинает тормозить или крутиться в обратном направлении, пытаясь поменять процесс, то эту шестерёнку стараются как можно быстрее демонтировать из механизма, и не обязательно целой.
— Прозвучало, как угроза.
— Это не угроза, Денис, а всего лишь предостережение. Там наверху не нравится чрезмерная любопытность. Если я не заставлю тебя замолчать, то сначала полетит моя голова, а затем и твоя.
— Тогда я облегчу участь и Вам и всем остальным! — сказал я, кладя на стол своё служебное удостоверение. — Увольнение принимаете?!
— Неожиданно, — Дёмин кряхтя приподнялся со своего кресла и потянулся за удостоверением, — Хотя ты прав, так будет лучше… во всяком случае для тебя. С сегодняшнего дня ты уволен из органов полиции. Приказ получишь вечером, Эрика пришлёт на твою электронную почту.
— Я могу идти?
— Погоди, — Дёмин протянул руку, — Были бы другие обстоятельства…
— Ничего бы не изменилось Палыч, — сказал я, скрепляя прощание рукопожатием.
Выходя из кабинета Дёмина, меня встретила Эрика, которая со слезами на глазах бросилась и обняла меня.
— Опять ты подслушивала?
— Я нечаянно, — будто оправдываясь хныкнула Эрика — Ты правда уходишь?
— Да, так будет правильнее.
— Чем думаешь заняться? — успокаиваясь и отпуская меня, начала расспрашивать Эрика.
— Я давно уже готовил документы на адвоката. Полагаю, наступил тот самый момент.
— Чувствую, что и мне в скором времени нужно будет искать работу. Придётся освежить старые знания. Уйду обратно в больницу работать.