Солнечное тепло, проникающее сквозь высокое окно, смешивалось с жаром, идущим от тела Алека. Его губы делали с нею ужасные вещи, заставляя вспомнить ночи, смятые простыни и страстную любовь, которой они предавались, когда только что поженились.
У нее навернулись слезы, когда она подумала о прошлом и о том, как они разошлись. Нет, она не могла допустить, чтобы у них все разрушилось. Она упивалась его прикосновением.
Она прошлась руками по его коже, наслаждаясь своим правом мучить, ласкать, поглаживать. Ее охватило пламя, и только этот мужчина мог удовлетворить ее желание.
Однако вместо того, чтобы удовлетворить его, он все разжигал это пламя. С каждым поцелуем ее чувства все больше выходили из-под контроля. Каждое легкое прикосновение его пальцев к коже окатывало ее волной утонченного наслаждения. Наконец напряжение достигло опасного уровня, она не смогла больше сдерживаться, и в следующий момент все в ней взорвалось от жара, удовольствия и любви.
Его вскрик секундой позже убедил ее, что, не считая будущего ребенка, у них с Алеком действительно было нечто общее.
Она медленно вернулась на землю. Наслаждаясь волнением и впечатлением. Желая, чтобы время остановилось.
Алек придвинулся к ней и теснее прижал к груди, откидывая влажные волосы и целуя в лоб.
Она мечтательно смотрела на него, собираясь запомнить, если он заснет, как поднимается и опускается его грудь, когда дыхание становится ровным.
Он открыл глаза.
— Что ты будешь делать, когда я уеду? — спросил он, снова откидывая ей волосы и не убирая руки.
Ясное напоминание, что им осталось быть вместе всего несколько часов. Приглушив боль, она пожала плечами:
— Буду продолжать жить, как и собиралась, приехав сюда. Я же намерена была отдыхать в одиночестве. У меня все будет хорошо. Да и осталось всего несколько дней.
— Не ходи одна в пещеры.
— Все будет хорошо, Алек. Не волнуйся обо мне.
Он закрыл глаза и подавил желание спорить с нею. Она права, ему не надо беспокоиться о ней. Но он будет. Разве эти две недели не показали, что она любит рисковать? К примеру, одна ходила вокруг озера. Он не представлял, с какими опасностями это могло быть сопряжено, пока сам не попал в затруднительное положение, а Сара не раздумывая пришла ему на помощь. А ведь она могла упасть, и никто даже не знал бы, где она, где ее искать. Он поговорит с Симпсонами, чтобы они приглядывали за нею в оставшиеся до ее отъезда дни.
А не получится ли, что, пребывая в одиночестве, она задумается о юридическом завершении их брака? Он нахмурился. Ему не хотелось думать об этом.
Честно говоря, он был несколько удивлен тем, что она еще не подала на развод. Может быть, она пойдет дальше в своих планах, когда он уедет?
Ведь ничего не изменилось? Он остался тем, кем был, а она хотела больше, чем он мог дать, верно?
Не в восторге от своих мыслей, он сел и с усилием отогнал их.
Сара взглянула на него.
— Время любви закончено?
— Нет. Я вернусь. Не двигайся.
Она улыбнулась в ответ. И Алеку захотелось снова услышать ее смех, увидеть мерцающий блеск ее глаз. Единственное, чего ему не хватало в своей пустой квартире, это ее заразительного смеха. И, вероятно, ее запаха.
Или, может быть, ему больше всего не хватало ночей в постели, с разговорами до глубокой ночи?
Проклятие, ему потребуются месяцы, чтобы ее забыть. И чтобы все наладилось. Работа требовала и забирала всю его энергию. Когда он вернется, то постарается с головой уйти в работу, чтобы снова прогнать призрак Сары.
Алек поднялся и пошел вниз, чтобы приготовить им завтрак. Он не знал, почему вдруг у него возникла идея завтрака в кровати, но ему нужно было быстро действовать, а не вдаваться в подробности. Он хотел свою жену, и его желание с каждым часом становилось сильнее. Неважно, что они страстно предавались любви всего менее получаса назад. Он по-прежнему хотел ее.
Может быть, он продержит ее в постели весь день!
Что угодно, только отодвинуть новую разлуку.
Она удивилась и пришла в восторг от завтрака в кровати. Они болтали и смеялись, а потом прижались друг к другу, чтобы обсудить имя ребенка.
Когда он снова ее поцеловал, она с готовностью и нетерпением повернулась в его объятиях.
Пролетели часы, и на перистых облаках отразились розовые тени заката, постепенно уходящие в темноту. Они смотрели в окно, все еще тесно прижавшись друг к другу.
— Я рада, что мы провели это время вместе, — призналась Сара.
— Я тоже. — Одна его половина не хотела, чтобы оно кончалось. Другая понимала, что ему нужно бежать, если он вообще хочет обрести равновесие.
Пребывание с Сарой разбудило мечты, которым, как он знал, не дано было осуществиться.
— В котором часу ты уезжаешь утром? — наконец спросила она.
— Джип заедет сюда за мной в восемь. Автобус в аэропорт отправляется от главного корпуса в восемь тридцать.
— Гмм.
Он вдруг испугался слез и упреков. Но Сара не имела обыкновения пускать в ход женские хитрости, чтобы добиться своего. Она всегда была резкой, прямой и откровенной.
И Алек вдруг почувствовал себя полным неудачником. Он не оправдал надежд.
— Оставайся со мной всю ночь, — сказал он, обнимая ее.
Она кивнула.
— Я встану утром и приготовлю тебе завтрак.
— Нет, поспи. Я что-нибудь перехвачу в аэропорту.
Он понимал, что пришло время остановиться. Пора возвращаться к жизни, которую он знал и выбрал. Этот отпуск в мире грез был просто коротким промежутком.
Настоящая жизнь не такая. Пора высвободиться и возвращаться.
На следующее утро Сара все же поднялась вместе с ним и приготовила кофе к тому времени, когда Алек собрал вещи и спустился вниз.
Она улыбнулась, решив взять себя в руки и продержаться эти несколько минут. Время близилось к восьми. Скоро его не будет.
— Это не завтрак, просто кофе. Но я знаю, ты же любишь начинать с него утро, он тебя поддержит, пока ты доберешься до аэропорта.
— Спасибо. — Алек взял кружку и отхлебнул кофе, не отводя от нее глаз.
Она надеялась, что шорты и розовая — ее любимый цвет — рубашка ей идут. Она наложила немного косметики и выглядела как нельзя лучше. Пусть он запомнит ее такой.
— Ах, вот возьми! — Она протянула ему сотовый телефон. — Он может тебе понадобиться.
— Я позвоню тебе, когда ты вернешься в Бостон, — пообещал он, засовывая телефон в карман.
Она кивнула, улыбка получилась вымученная, искусственная, как из пластика. Но она не дала ей затухнуть.
— Мы так и не решили, какое имя дать ребенку, — напомнила она и с трудом сглотнула. Несколько часов они обсуждали разные имена, отвлекаясь на поцелуи.
Нет, не надо думать и об этом. Она ни о чем не будет думать, пока он не уедет. Она это выдержит!
Раздался сигнал. Приехал джип. Сара сделала глубокий вдох и еще шире улыбнулась.
— Счастливого пути, Алек. Надеюсь, доктор скажет, что все в порядке. А я побуду здесь.
— Я тебе позвоню. — Он поставил кружку на стол, сделал два разделявших их шага и припал губами к ее губам. Долго смотрел ей в глаза. — У тебя все будет хорошо?
— Прекрасно. Поезжай, а то опоздаешь на самолет.
Он кивнул, потом вышел. Она слушала звук его шагов по деревянному полу, когда он шел к двери. Через несколько мгновений дверь закрылась. Тишина.
По щекам потекли слезы, и она подавила рыдание. Дальше улыбаться не имело смысла. Ей казалось, что сердце ее разбилось на множество кусочков. Она повернулась и вышла посидеть на крыльцо. Опершись на перила, дала волю слезам, горячим и беспрерывно капающим. Потерла грудь, чтобы утихла боль.
Его больше нет. Идиллия их отдыха закончилась.
И ничего не изменилось. Она по-прежнему одна. Он опять предпочел ей работу. Глупо было надеяться, ведь он давно сделал свой выбор.
Сара высморкалась и посмотрела на пустой гамак. Она неважно себя чувствовала, все болело, особенно спина. Слишком много любовных утех вчера вечером и ночью, с неудовольствием подумала она. Но разве этого может быть слишком много?