Запись кончилась. Я повернул голову в сторону спальни. В высоком узком окне медленно умирал день. Сгущались сумерки. Я встал и включил свет во всех комнатах.
После подошел к сейфу. Ночью его сдвинули на пару ладоней. Я попытался придвинуть его обратно, но у меня ничего не вышло. Этот сейф, должно быть, весит несколько тонн. Сколько раз я просыпался и смотрел на него, как на хорошего зеленого знакомого с облупленной краской на лице. Странно, но я никогда не думал о том, что он может скрывать внутри.
Внешне сейф - это почти идеальный куб со стороной ребра в полтора метра. Дверь по центру узкая, прямоугольная. На гладкой поверхности всего одна медная ручка и рядом с ней шесть колесиков с цифрами. Наполовину эти колесики погружены в металл.
Я сел на кровать и покрутил одно колесико за другим, установив дату своего рождения. Затем взялся за ручку, потянул на себя. Дверь не двинулась. Я принялся отыскивать в памяти все даты, которые помнил. Даты рождения родителей, даты начала и окончания трансваальских войн, даты первых испытаний ядерного оружия, дату столкновения метеорита Ветеран 189 с нашей Луной, дату начала маисовой лихорадки, уничтожавшей несколько стран в Латинской Америке и еще много других дат, которые копошились в моем мозгу, не понимая, как они там оказались.
Это занятие настолько увлекло меня, что я не заметил, как солнце покинуло этот мир, а за окном ожила ночь. Я взглянул на настенные часы и увидел, что время почти одиннадцать вечера. Я просидел около трех часов, крутя ролики кодового замка. Опомнившись, я встал с кровати, быстро прошел в гостиную, оглядывая все углы, вытащил из магнитофона кассету и вышел, не поворачиваясь к телевизору спиной. В кухне я взял бутылку с финской водкой и стакан. Все это я сгрузил в спальне на кровать. Затем забежал в ванную, взял большой разводной ключ и с ним вернулся в свое убежище.
Я должен открыть этот чертов сейф и мне нужно время, чтобы сделать это. Пока я суетился по квартире, каждый посторонний звук отзывался во мне почти панической тревогой. Я по нескольку раз останавливался, долго прислушивался, ожидая услышать шаги. Страх заставлял сердце работать на износ. Рубаха ужасно пропотела, я снял её, вытерся ей и занялся шкафом. Я толкал его вдоль стены, чтобы он закрыл дверь. Шкаф царапал паркет, но дюйм за дюйм двигался к противоположной стене. Наконец, дверь была забаррикадирована.
Я отошел от шкафа, чувствуя себя возбужденным от перенапряжения мышц. Я взял стакан и начал лить в него водку. Пока я лил спиртное, горлышко билось о стакан, выбивая звонкую дробь. Я опрокинул водку в рот, спиртное горячей волной разлилось во внутренностях. В тот же момент на кухне звякнули алюминиевые кастрюли. Я сжал стакан в руке так, что мои пальцы побелели. Вот звон кастрюль повторился, а потом начали падать тарелки. Они бились на мелкие осколки с рваными паузами между падениями. Кухня имела смежную стену со спальней. Побелевшей и поседевший, я подошел в стене, прислонил к ней ухо. Пару секунд тишины, а потом в стену ударили. Причем с такой силой и резкостью, что я отпрянул назад и упал на пол. Настенные часы слетели вниз. Стекло на циферблате разбилось. Отползая от стены, я порезал ладонь.
Колени и пальцы дрожали. Я сел за кодовый замок и принялся быстро-быстро вращать ролики с цифрами. Дата открытия пенициллина, дата смерти английской королевы Софии, дата пиренейского землетрясения, дата выхода последней бондианы. Даты, даты, даты…
Зверь вышел из кухни в коридор тяжелой поступью, а потом шкаф сотрясся от удара по двери.
- Уходи! – закричал я, продолжая лихорадочно крутить цифры.
- Я…тебя…съем….- прорычал голос чудовища с тысячью глаз.
И он ударил снова. От удара верхние дверцы шкафа распахнулись , оттуда посыпались сложенные рубахи и свитера.
Даты, даты, даты….
От отчаяния я встал с кровати, взял разводной ключ и ударил по шкафу.
- Я тебя убью! – заорал я, пытаясь отыскать в себе храбрость.
Я не верил своим словам. Я знал, что беспомощен. Но водка помогла мне стать храбрее. Я начал оскорблять Локту всеми известными ругательствами и на каждый его удар с той стороны, отвечал ударом разводным ключом.
С каждым его ударом шкаф медленно сдвигался и я, закусив губы и уперевшись в пол босыми ногами, толкал его обратно.