На какое- то время мой враг притих. Я прижался спиной к шкафу, чтобы передохнуть. Мои глаза случайно посмотрели вверх. Из верхней дверцы шкафа выливалось и собиралось в воздухе что-то отвратительно коричневое. Это была жидкая масса, которая кружилась наподобие диска прямо над моей головой. Тонкая струйка этой массы продолжала литься из шкафа непрерывно и соединялась с кружащим диском, как мерзкая пуповина. Вскоре в струйке стали проскакивать глаза. Они вливались в жирнеющий круглый сгусток под потолком и кружились вокруг, словно планеты по разным орбитам.
- Боже…- прошептали мои сухие губы.
Я медленно отошел от шкафа, не отрывая взгляда от этой уродливой метаморфозы. Вскоре в струе появились зубы. Диск кружился вокруг собственной оси и рос буквально на моих глазах.
- Нет, нет, нет - запротестовал я и снова сел за цифры.
Даты, даты, даты…
Я не переставал поворачивать голову в сторону, с ужасом наблюдая, как диск разрастается и жирнеет, превращаясь в коричневую спиралевидную галактику с тысячью звезд-глаз и планет-зубов.
А после из центра этого месива на пол полились тоненькие коричневые струйки. Они заполняли невидимую форму. Я видел, как на полу начинают вырисовываться коричневые ступни, икры, колени.
«Думай, думай, думай» – говорил я себе.
В бесчисленных датах, заполнявших мой мозг с детства, я почему-то долго игнорировал одну – действительно важную для меня дату.
Локту уже приобрел плечи и оставалось совсем немного до создания его головы.
Я выдохнул и успокоился. У меня больше не было вариантов. Я составил из цифр дату – 130998.
13 сентября 2098 года – дата, когда я сказал этому миру свое первое слово. И этим слово было «Локту».
Замок щёлкнул, дверца сейфа медленно открылась. Сейф внутри оказался сферическим. Десяток маленьких лампочек, вмонтированных по линии внутреннего экватора, горели ярким светом.
Неожиданно внешняя оболочка сейфа покрылась мелкими прямыми линиями. Затем она разом рухнула на пол, рассыпавшись зеленой металлической крошкой. Осталась только серебристая сфера с дверцей.
Я бросил взгляд на почти завершенное чудовище, после чего быстро забрался в сферу. Дверь тут же закрылась за мной. Я сел по центру сферы в позе лотоса. Внутри было тесно, чтобы вытянуть ноги. Я с любопытством осматривал маленькие лампочки и внутреннюю поверхность, сложенную странным образом из отдельных серебристых слитков. Некоторые из них поворачивались и сдвигались к внешней поверхности. Другие занимали место прежних. Казалось, что я нахожусь внутри конструктора. Все внутри было рельефным, все двигалось и мигало. Меня затопил новый страх. От этого страха я ощутил какую-то странную боль в позвоночнике. А потом…
Потом что-то случилось с моей нервной системой. Я обрел сразу тысячу глаз и увидел снаружи чудовище Локту, которое пожирает детей, не умеющих говорить. Локту состоял из глаз и зубов. Он с яростью расшвыривал по спальне мои вещи. Кровать и шкаф разлетелись в щепки, став жертвой ярости Локту. Он бился о стены, и я видел, как они трескались под его ударами.
Сфера, которую я чувствовал, как часть себя, поднялась над полом, а затем со скоростью пушечного ядра вырвалась с двадцать третьего этажа на свежий воздух. Куски бетона от пробитой стены обрушились вниз на безлюдную улицу Утрехта. Я, ставший частью сферы, летел на бешенной скорости в небо. Какое – то время я мог видеть под собой уменьшающийся город, страну, материк. Но потом зрение вне сферы отключилось, будто вырубленная опция на сложном межгалактическом корабле.
Я знал только, что лечу куда-то в космос. Я хотел пить, но воды рядом не было. Серебристые слитки, из которых состояла сфера, начали какое-то упорядочное движение. В этот раз они двигались, не отодвигаясь к внешним слоям, а наоборот - сокращая внутренне пространство сферы. Я прошептал молитву Богу и приготовился к худшему. Места внутри становилось все меньше и вскоре его стало так мало, что я не мог достать рукой до своего носа.
А боль в позвоночнике нарастала. Еще через минутку я не мог повернуть головы. Мое лицо исказилось от физических страданий. Безвыходность множила и сушила слезы на щеках. Серебристые слитки медленно проворачивались, приближаясь ко мне на ширину слитка за каждый поворот. Еще минута и слиток уперся в мое лицо. Руки, ноги, туловище - со всех сторон теснились серебристыми слитками.