на самом деле, так же серо и безжизненно, как и всё остальное здесь, люди пожимают плечами в сторону текстильных фабрик или сборочных линий, и так оно и останется, это всеобщее отсутствие интереса, даже в самую последнюю неделю, никакого любопытства не возникает; однако там, внутри, в монастыре, ощутимо волнение, наконец-то что-то произойдёт, монахи —
по понятным причинам исключенные из Хадака Мацури — думают про себя, наконец-то конец этим монотонным дням, неделям и месяцам, если не годам, грядет внезапная и необычайная перемена — ведь это можно в конце концов назвать внезапной и необычайной, если смотреть изнутри, если статуя Амиды из Дзэнгэндзи, которая, по мнению экспертов и храмового духовенства, имеет гораздо большую ценность, чем заявлено в документах, выданных комитетом префектуры, после долгой проволочки, решающей причиной которой является мучительно трудное обеспечение огромных расходов на реставрацию, а также организация доставки, которая оказалась столь же сложной, и в меньшей степени то, что они не рады перемещать самую святыню святынь с ее места; короче говоря, это сокровище, во много раз превышающее его предполагаемую и оценочную стоимость, было бы просто поднято и перевезено, ну, это действительно считается чрезвычайным событием, хотя понятно, что даже самые мудрые из них не принимали такого решения добровольно, более того, некоторые лица, подыскивая подходящую дату между летом и зимой, намеренно откладывали перевозку, ибо действительно такое событие было настолько редким — они качали головами —
Здесь, в монастырях префектуры Айти, никто не мог припомнить ни одного подобного случая, и, по правде говоря, даже настоятель — сам обладатель обширного опыта — и наиболее уважаемые монахи какое-то время не знали, какими на самом деле будут ритуальные требования; что бы ни требовалось сделать, они, конечно, сделают; одно было несомненно: ведущим властям потребовались месяцы, чтобы ознакомиться с ритуальными положениями, предписанными для таких обстоятельств, и это
следует признать, что они были готовы к трудной задаче, требующей большой осторожности, но не к такой изнурительной, сложной и запутанной; такой, которая вдобавок требовала практики; то есть, всех насельников монастыря нужно было обучить, чтобы всё шло по плану, начальству приходилось вдаваться в мельчайшие подробности в своих объяснениях; даже если в отношении монахов низшего ранга им приходилось объяснять, кто что и когда должен делать; не стоило даже касаться вопроса о сути церемонии и её разнообразных деталях, достаточно было того, указал настоятель главе администрации храма, если они правильно пели сутры и декламировали мантры, если музыканты точно знали, когда бить, а когда молчать, и вообще было бы достаточно, если бы все ясно понимали структуру ожидающего их ритуала, и если бы его составляющие могли быть выполнены безупречно, этого было бы действительно достаточно; ну, то есть — настоятель потер свою стриженую макушку, поскольку назначенный день приближался, — ну, это тоже немало, потому что он, конечно же, видел, что именно здесь и кроется самое трудное: не может быть никаких ошибок, никем, от роси до деси, ничего недозволенного, их приход и уход, стояние и стояние на коленях, чтобы начинать и заканчивать священное песнопение, когда это необходимо, — вот что было самым трудным, сказал настоятель, снова раздраженно потирая зудящий череп; он уже многое видел и знал, что это не получится, не будет идеально, кто-то всегда ошибается, вставая слишком поздно, или слишком поздно опускаясь на колени; даже он порой был неясным, то начиная немного медленнее, чем нужно, то слишком быстро, то на мгновение запинаясь: куда теперь, налево? — или, может быть, даже... направо? О нет, простонал настоятель вечером накануне назначенного дня, когда специальный фургон для переезда, заказанный для доставки сюда Бидзюцу-ин — то есть Национальным институтом сокровищ по реставрации деревянных статуй — уже прибыл из Киото, и водитель,
после того, как были сняты размеры статуи и изготовлен большой транспортный ящик из дерева кири, счастливо похрапывал в одной из гостевых комнат, о нет, что же теперь, как же мы теперь выполним свои обязательства должным образом, настоятель обеспокоенно потер свою бритую голову, но затем подавил в себе тревогу; если он не смог в тот день полностью подавить свое волнение, во всяком случае, когда он встал на следующий день, то есть сегодня, в четыре утра под звук большого колокола, оганэ, и быстро умылся, он не почувствовал ни тревоги, ни какого-либо волнения, только обязанность выполнить ожидавшие его дела, просто порядок вещей, которые нужно сделать: первое, затем второе, так что просто не оставалось времени на размышления о таких вещах, как то, как, будучи дзюсёку — то есть настоятелем храма — или просто монахом дзен, как он мог вообще тревожиться или волноваться в последние недели и дни, потому что теперь, когда все это начиналось, он не мог уделять внимание ни чему другому, кроме как сделать следующий шаг, затем следующий за ним и так далее, и так оно и есть, и поэтому было бы правильно, чтобы день начался с одновременной отдачи приказа закрыть — то есть не открыть — ворота; проверить события дня, прикрепленные к доске кику, убедившись, что все записано правильно, посмотреть, идет ли работа на кухне и на месте, назначенном для упаковки статуи рядом с фургоном; посмотреть, начали ли монахи свою процессию с дзикидзицу впереди в дзэндо; посмотреть, спросили ли музыкантов в последний раз, знают ли они точную последовательность событий; все эти приказы должны быть отданы немедленно, и в то же время за ними нужно было следить: сначала закрыть, то есть не открывать ворота — в этом вопросе он хотел увидеть это своими глазами — то есть сначала пойти к Санмону, главным воротам, затем по очереди поискать остальные, даже подтолкнув их рукой, действительно ли они закрыты, только это убедит его, только так он поверит, что да, монастырь закрыт, и