Нож осторожно извлекли. Он был достаточно велик, скорее, даже мачете, а не нож. Длинный, острый, как бритва, клинок заканчивался рукояткой, для надежности обмотанной веревкой.
— Думаю, самодельный, — сказал сержант. — Видел такие штуковины, остаются после бандитских разборок. Ужасное оружие, — ухо отрезает в момент.
Ни от кого не скрылось, на что он намекает. Моррис продолжал:
— Вполне может быть орудием убийства, мэм. Спрятали после зверской расправы, как я и говорил.
Он внимательно осмотрел нож и пробормотал:
— Целое дело снять хоть какие-нибудь отпечатки с этой обмотанной веревкой ручки. А вон какие-то пятна на клинке, это вполне может оказаться кровью.
— Да, — в ее голосе прозвучало облегчение. Она очень переживала по поводу того, что они могут и не найти орудия убийства, пожалуй, даже больше, чем готова была признаться себе в этом. — Положи это в пакет, — сказала она и повернулась к Дарену. — Хорошая работа, Вилкис.
— Спасибо, мэм, — вслух произнес Вилкис, а про себя подумал: «Ну, дядя Стэн, мне есть что тебе рассказать!»
Глава восемнадцатая
…то колдовство, которым издревле занимаются ведьмы… имеет притягательную силу…
Мередит остановилась перед витриной магазина «Тысяча мелочей», товары в которой были выставлены в совершенном беспорядке. Среди них все так же дремала кошка, только сегодня она выбрала для сна самый дальний угол и расположилась на разноцветном бумажном веере. По-прежнему хотелось ее поднять, стряхнуть с нее пыль и поставить на место, прикрепив к шее ценник. По крайней мере, она хоть показала, что в состоянии двигаться.
Мередит взглянула на дверь магазинчика. За стеклом криво весела табличка с надписью «закрыто», а внутри не было никаких признаков жизни. Кошка была предоставлена самой себе.
Мередит пошла вдоль по Конюшенной улице. Дэнби вчера вечером собрали вещи и уехали обратно в Бамфорд, не переставая до самого отъезда опекать их с Аланом. Поль настоял на том, чтобы заколотить дверь из кухни на улицу с внутренней стороны, так что пока не поставят новую дверь, нельзя будет пользоваться этим входом.
— Теперь сюда никто не сунется, — радовался он, забивая молотком последний гвоздь.
— А если будет пожар? — поинтересовался Алан.
— Вы сможете выскочить в окно. Нельзя же оставлять дверь открытой на всю ночь, когда рядом околачивается какой-то псих. Вы собираетесь сообщить местным копам о взломе? Тут явно был какой-то тайный умысел, он ничего не взял, мы проверяли.
Макби как раз этим и занимался. В понедельник с самого утра он отправился в полицию. Мередит проводила свое собственное расследование. Что бы это ни было, с нее хватит. Особенно после того, как они оказались в центре событий.
В лучах утреннего солнца Конюшенная улица выглядела пустынно. Брюса и Рики сегодня не было. Вероятно, они пошли в школу, снова мучить своих учителей, по крайней мере, Мередит очень надеялась, что братьев Катто нет дома. Она хотела поговорить с их матерью, а делать это, когда Брюс и Рики рядом и все слушают с озаряемыми недобрыми намерениями лицами — не совсем то, о чем она мечтала. Мередит постучала в дверь.
Она слышала шум в глубине, похоже, в полную мощность работал телевизор, но к двери что-то никто не подходит, вероятно, Джанин вышла и просто оставила телевизор включенным. У Берри телевизор тоже работал впустую, беззвучно сменялись картинки на экране, а никто не обращал на это внимания. Так и Джанин утром, наверное, первым делом включает телевизор, а потом он целый день мерцает себе в углу, пока не подходит время спать, хотя за все это время так никто и не сядет перед ним посмотреть что-нибудь от начала до конца. Люди в стране обращаются с телевизором как с домашним животным: он живет вместе с ними и у него есть право выражать себя. Мередит никак не могла понять такого отношения, но она к нему привыкла.
Как будто опровергая ее мысли, шум прекратился, очевидно, в середине какой-то погони. Послышались шаркающие шаги, и недовольный голос спросил через дверь:
— Кто там?
Мередит прокричала в ответ свое имя и напомнила, что уже приходила с миссис Картер.
Дверь медленно открылась, и на пороге показалась в тапочках на меху и простом платье Джанин с приличным синяком под глазом.
Смущенная и опешившая Мередит стала неловко извиняться.
— Все нормально, успокоила ее Джанин. — Я думала, опять пришел кто-то из этих журналюг, потому и не торопилась открывать. Зайдете?