Как известно всякому посвященному, признаком хорошей компостной кучи — своеобразным критерием качества — является наличие на ее поверхности омерзительного вида грибов. Кучи Элси (которые с полным правом можно назвать так, поскольку теперь она считала себя земной посланницей доктора Штейнпильцера, а тактичный Рональд не оспаривал ее притязания) казались буровато-серыми из-за обилия этих грибов, и сами Хеджи с нескрываемым умилением созерцали их.
Кризис наступил с началом массированных воздушных налетов немецкой авиации на Лондон. Жители Бриксхэма до сих пор помнят, как тысячи эвакуированных к ним лондонцев по собственной инициативе реэвакуировались обратно, деэвакуировались в Бриксхэм, а затем вновь реэвакуировались в столицу, и все эти ре-де-эвакуации происходили в полнейшем беспорядке и всеобщем смятении. Элси и Рональду повезло: к ним не подселили никого из беженцев — возможно, по причине миниатюрности их жилища. Но однажды поздно вечером в дом постучался изможденный и испуганный старичок и попросил ночлега. Бедняга был из Плимута, превратившегося после жесточайшей бомбежки в дымящиеся руины, и совершенно не помнил, как оказался здесь. Элси и Рональд накормили его ужином и уложили спать в коридоре на кушетке, но утром, когда Элси пошла перелопатить недавно приготовленный компост, она обнаружила, что старичок умер — вероятно, от сердечной недостаточности.
Рональд немедленно отправился ко мне за советом, что в последнее время с ним редко случалось. Элси, неловко переминаясь с ноги на ногу, промямлил он, решила не обращаться в полицию, и без того обремененную заботами в эти дни, да и старичок, как они поняли с его слов, жил один как перст. Прочтя над усопшим панихиду, Хеджи срезали с его ремня пряжку, с брюк — металлическую пуговицу, вынули из карманов ключи и металлический очечник — короче говоря, удалили все, что не перегнивает, — и торжественно водрузили тело на новую компостную кучу. Другими ее компонентами, добавил Рональд, были тачка подмокшего зерна, ведро коровьего помета и несколько корзин древесной стружки из столярной мастерской.
— Если вы пришли спросить, не побегу ли я с доносом к властям, ответ будет отрицательным, — успокоил я Рональда. — В означенный час мне не было никакого дела до того, что творится у вас в саду, а все остальное — не более чем слухи.
Рональд благодарно кивнул мне и, не сказав ни слова, поспешил домой.
А война продолжалась. Поглотив все свободное пространство, компостные кучи ровными рядами возвышались в саду Хеджей, напоминавшем теперь настоящий мемориал доктора Юджина Штейнпильцера. Рональд и Элси не брезговали ничем: ни рыбными потрохами с рынка Бриксхэма, ни содержимым бачков хирургического отделения местного госпиталя. Я помню, как Элси каждую весну собирала огромные охапки примул и, даже не насладившись ароматом, посыпала ими компостные кучи, — свежесорванные цветки примул, по ее наблюдениям, чрезвычайно благотворно сказывались на жизнедеятельности бактерий.
Но однажды утром к Хеджам явился полицейский с повесткой. Дверь их коттеджа оказалась запертой, но я успел заметить, как в окне спальни появилась и тут же исчезла взлохмаченная голова Рональда. В повестке речь шла всего лишь о несоблюдении правил затемнения в ночные часы, но тогда Хеджи не знали об этом. Полицейский звонил, стучал, кричал и, не дождавшись ответа, ушел, однако на другое утро вновь нанес им визит. На сей раз страж порядка действовал более решительно. Не достучавшись, он взломал заднюю дверь коттеджа и нашел супругов в спальне, на постели: оба они умерли, приняв огромную дозу снотворного. Оставленная на ночном столике записка гласила, просто и лаконично:
«Положите нас на кучу возле свинарника. Цветы обязательно. Украсьте ими тела, добавьте пищевых отходов из кухонного ведра и засыпьте все тонким слоем земли. Э.Х., Р.Х.».
Джордж Иркс, новый владелец коттеджа Элси и Рональда, вознамерился заняться выращиванием картофеля. Но, прежде чем приступить к посадке, решил вывезти со своего участка весь заготовленный бывшими хозяевами компост: ему не понравились, как он выразился, «эти чертовы поганки» — разросшиеся на нем грибы. Пять идеально очищенных от плоти человеческих скелетов, обнаруженных Джорджем в кучах Элси, до сих пор ждут опознания в морге госпиталя Бриксхэма.