Другой причиной стала репутация Монти. В свои пятьдесят шесть он обладал неутомимой энергией и вывел в звезды немало прежде никому не известных артистов. Он обладал великолепными связями и слыл порядочным человеком. Да и Чанс все последние годы работал не покладая рук, так что считал, что заслужил хорошего продюсера.
Два месяца назад они так же тепло обменивались рукопожатием в Лос-Анджелесе. И вот теперь, когда срок контракта с одним из крупнейших отелей Лас-Вегаса истек, Чанс приехал в Нью-Йорк, чтобы сняться в программе для телевидения, которую обещал устроить Монти.
— У тебя есть где остановиться? — спросил агент, когда они уселись в кабинете.
— Весьма приличная комната, которую снял приятель.
— Вот и славно. Тогда перейдем к делу, — сказал Монти. — Сегодня позвонили из Лос-Анджелеса. Все остается в силе.
— Значит, это будет часовой выпуск, о котором мы говорили с тем продюсером? Эмброуз Кеттеринг, кажется?
Монти кивнул.
— Один час, лучшее время, кабельное телевидение. Естественно, есть немало деталей, которые еще предстоит обсудить.
— Монти! Я не знаю, что и сказать. Два года я добивался у своего прежнего агента, чтобы тот устроил мне выступление на телевидении. А вам это удалось за два месяца! — Он в восторге покачал головой. — А теперь — я почти уверен — мне легко удастся подписать и следующий контракт на выступление по ТВ.
— Не сомневаюсь, — согласился Монти. — В конце концов, я считаю, что хороший артист должен, уже сходя со сцены, думать о том, как бы взойти на нее снова. Если нам обоим удастся хорошо сыграть свои роли, ты будешь известен, как Дэвид Копперфилд.
— А если нет — вернусь на площадь Жирарделли, — грустно усмехнулся Чанс, вспоминая красивейшую площадь Сан-Франциско, где двенадцать лет назад он начинал свою карьеру, показывая фокусы прохожим, которые кидали монеты в его шляпу.
— Итак, я сказал, что нам необходимо обсудить некоторые вопросы.
Когда речь заходила о тонкостях профессии иллюзиониста, Чанс мог говорить часами, тогда как обсуждение бизнес-контрактов ему быстро наскучивало. Но Чанс знал, что это неизбежно. В конце концов, от этого зависит его карьера. Поэтому, скорчив недовольную мину, он приготовился слушать.
Получасовой монолог был прерван пронзительным телефонным звонком. Монти снял трубку.
— Да? Скажите ей, что у меня посетитель… — Он нахмурился и виновато посмотрел на Чанса. — На проводе моя клиентка. Говорит, что это очень срочно. Ты не возражаешь, если…
— Нет, нет, конечно.
— Хорошо, соединяйте. — Он подождал несколько секунд. — Да, Элли, что случилось? Говори помедленнее, я тебя не понимаю. — Его брови снова грозно сошлись на переносице. — Атлантик-Сити? Элли, это же не ближний свет… Нет, я не уверен, что он там будет. Как тебе удалось… Да, понимаю. Но я не думаю… Он же не собирался… Ты не должна… — Монти издал тяжелый вздох и беспомощно улыбнулся. — Ну ладно. Хорошо, Элли. Я постараюсь. Я что-нибудь придумаю. Обещаю.
Монти попрощался и повесил трубку.
— Ох уж эти амбиции! Что они делают с людьми! Какое счастье, что я всего лишь бизнесмен. Итак, на чем мы остановились?
— На рекламе.
— Ах да, совсем забыл. Через несколько недель в Атлантик-Сити устраивается большое представление — кажется, в фонд помощи беспризорным детям. Намечается грандиозное действо, которое пройдет в отеле и казино Уилсона. Эмброуз Кеттеринг ставит шоу и предлагает тебе небольшое выступление.
— Ну и что вы думаете?
— Я думаю, это хороший шанс. Будет много людей, и среди них немало важных. Если мы пробьемся, будет здорово. — Чанс неуверенно кивнул, и Монти добавил: — Я постараюсь выяснить все детали.
Вскоре все вопросы были исчерпаны, и Монти, сославшись на назначенную вскоре деловую встречу, распрощался со своим клиентом.
Покидая офис агентства, Чанс в который раз подумал о том, что не жалеет о сотрудничестве с Монтгомери Джексоном.
На жизненном пути Чанс Уил встречал немало преград, как профессиональных, так и личных. Фокусникам вообще редко везет на хороших агентов, поэтому бедняки среди них не редкость. Чанс с горечью подумал о своем прошлом. За эти годы он почти забыл сладкий вкус наслаждения, зато горький вкус предательства был знаком ему слишком хорошо.
Монти не казался Чансу человеком, который в перерывах между деловыми встречами развлекается с девочками по вызову. Значит, та рыжеволосая была на самом деле актрисой. Едва ли она одевалась так всегда; скорее всего такой наряд был частью роли. Жаль, что он упустил возможность поговорить с ней. «Весьма темпераментная особа», — подумал Чанс с улыбкой, вспоминая уничтожающий взгляд, которым она наградила его, покидая офис.