Из дневника Ведьмака я многое узнал о ведьмах-ламиях. В основном они родом из Греции, как и моя мама. Пока они дикие, то питаются человеческой кровью.
— Ну, Алиса, ты права в том, что родилась она не в Графстве, но Ведьмак говорит, что она все еще здесь, и мне предстоит встретиться с ней этой зимой. По всему, что я знаю, можно предположить, что она живет в его доме.
— Не будь дураком, Том. Разве такое возможно? Чтобы женщина в здравом уме стала жить с ним?
— Он не так уж плох, Алиса, — напомнил я ей. — Мы с тобой счастливо прожили с ним несколько недель!
— Говоришь, Мэг живет в том его доме? Не удивлюсь, если он держит ее в яме, — с недоброй улыбкой на лице сказала Алиса.
Я улыбнулся в ответ.
— Ну, это выяснится, как только мы там окажемся.
— Нет, Том. Ты окажешься. Я буду жить в другом месте, забыл? Хорошо хоть, что Адлингтон не так уж далеко от Англзарк. Может, время от времени будешь навещать меня, Том? Пообещай мне! Тогда мне будет не так одиноко…
Я отнюдь не был уверен, что Ведьмак позволит мне встречаться с Алисой, но очень хотел помочь ей. И вспомнил об Эндрю.
— Помнишь Эндрю? Он теперь единственный оставшийся в живых брат Ведьмака, и он живет и работает в Адлингтоне. Раз они теперь будут жить так близко, учитель наверняка захочет время от времени видеться с ним. И скорее всего, будет брать меня с собой. Значит, есть шанс, что мы сможем встретиться.
Алиса улыбнулась и отпустила мою руку.
— Уж постарайся, Том. Я буду ждать. Не бросай меня. И спасибо, что ты рассказал мне все это о старике Грегори. Влюбился в ведьму, надо же… Кто бы мог подумать, что он способен на такое…
С этими словами она подхватила свечу и поднялась к себе. На сердце у меня было тяжело: как бы я ни скучал по Алисе, найти предлог для встречи может оказаться не так-то просто. Ведьмак наверняка этого не одобрит. Он не раз предостерегал меня насчет девушек. Я уже много чего выболтал Алисе о своем хозяине, возможно, даже слишком много, однако в прошлом Ведьмака присутствовала вовсе не только Мэг. У него была еще одна женщина, Эмили Бернс, до того помолвленная с одним из его братьев. Сейчас этот брат уже умер, но скандал расколол семью и стал причиной больших неприятностей. Эмили вроде бы тоже живет где-то неподалеку от Англзарк. В любом деле всегда есть две стороны, и я не считал себя вправе осуждать Ведьмака, пока так мало знаю. Но все-таки: большинство мужчин Графства живут всю жизнь с одной женщиной, а у Ведьмака их уже было вдвое больше!
Я пошел к себе в комнату и поставил свечу на стол рядом с постелью. По самому низу стены тянулись имена бывших учеников Ведьмака. Некоторые успешно завершили обучение: Билл Аркрайт, например. Его имя было тут же, в верхнем левом углу. Многие оказались непригодны для этого дела и ушли, не закончив обучение. Некоторые даже умерли. В другом углу было выцарапано имя Билли Бредли. Он был предыдущим учеником Ведьмака, прямо передо мной, но допустил промашку, и домовой откусил ему пальцы. Билли умер от шока и потери крови.
Я очень внимательно обшарил взглядом стену. Насколько мне было известно, все, когда-либо жившие в этой комнате, оставили здесь свои имена. В том числе и я. Мое имя было написано очень мелко, поскольку места осталось совсем немного, но оно тут было. И все же одно имя явно отсутствовало. Для уверенности я обыскал всю стену, но имени «Морган» так и не обнаружил. Интересно — почему? По словам Ведьмака, он был его учеником, так почему же не вписал сюда свое имя?
Чем этот Морган отличался от прочих учеников?
На следующее утро, наскоро позавтракав, мы собрались в дорогу. Перед выходом я прошмыгнул на кухню, чтобы попрощаться с домовым Ведьмака.
— Спасибо за все, что ты для нас готовил, — сказал я в пространство.
Я не был уверен, что Ведьмак одобрил бы мое желание поблагодарить домового: он всегда старался не входить в слишком тесные отношения с «наемными помощниками».
Тем не менее я сразу понял, что домовой доволен, потому что, не успел я договорить, как из-под кухонного стола послышалось басовитое мурлыканье, такое громкое, что задребезжали горшки и сковородки. По большей части домовой был невидим, но время от времени принимал облик большого рыжего кота.
Я собрался с духом и заговорил снова, вовсе не уверенный, что сделает домовой, когда услышит мои слова.
— Прости, что разозлил тебя вчера вечером. Я просто делал свое дело. Это письмо тебя так расстроило?
Говорить домовой не умел, однако я не ждал словесного ответа. Я и вопрос-то задал по наитию, но чувствовал, что поступил правильно.
Внезапно из очага со свистом вырвался воздух и слегка запахло сажей. Потом оттуда вылетел клочок бумаги и упал на коврик перед очагом. Я поднял его. Края обгорели и крошились у меня в пальцах. Видимо, это было все, что осталось от вчерашнего письма.
На подпаленном клочке бумаги уцелело лишь несколько слов, и я не сразу сумел разобрать их.
Отдай то, что принадлежит мне, а иначе пожалеешь, что появился на свет.
Ты содрогнешься, когда…
Больше там ничего не было, но и этого хватило, чтобы понять: Морган угрожает моему учителю. Из-за чего весь сыр-бор? Ведьмак что-то отнял у Моргана? Что-то, по праву тому принадлежавшее? У меня в голове не укладывалось, чтобы Ведьмак мог что-либо украсть. Это совсем не похоже на него. Бессмыслица какая-то.
Мои раздумья прервал оклик Ведьмака:
— Хватит валандаться, парень! Что ты там застрял? Только бы время зря тратить, а у нас ведь каждая минута светлого времени на счету!
Я скомкал бумагу, бросил ее обратно в очаг, подхватил свой посох и побежал к двери. Алиса уже была снаружи, но Ведьмак стоял в дверном проеме с нашими дорожными мешками у ног и встретил меня таким взглядом, будто подозревал недоброе. Мы упаковали не так уж много вещей, но оба мешка предстояло нести мне.
К этому времени благодаря Ведьмаку у меня уже имелся собственный походный мешок, хотя пока заполнить его было особенно нечем. Серебряная цепь, которую подарила мне мама, трутница — прощальный подарок папы, мои записные книжки, немного одежды — вот и все. Некоторые носки были штопаны-перештопаны, зато Ведьмак купил мне зимнюю куртку из овчины, и я надел ее под плащ. Был у меня и собственный посох — новенький, учитель сам вырезал его из рябины, которая очень хороша против большинства ведьм.
И что бы там Ведьмак ни говорил про Алису, на одежду ей он не поскупился. На ней тоже было новое зимнее пальто, черное, шерстяное, доходящее почти до щиколоток и с капюшоном — чтобы уши не мерзли.
Самого Ведьмака холод, похоже, не сильно беспокоил, и он был все в том же плаще с капюшоном, в каком ходил весной и летом. В последние месяцы его здоровье слегка пошатнулось, но сейчас он вроде бы поправился и выглядел таким же крепким, как прежде.
Он запер за нами дверь и быстро зашагал, щурясь от зимнего солнца. Я подхватил оба мешка и двинулся следом, Алиса за мной.
— Кстати, парень, — бросил Ведьмак через плечо, — по дороге мы заскочим на ферму твоего отца. Он должен мне десять последних гиней за твое обучение!
Я очень грустил, покидая Чипенден. Мне все больше нравились дом и сады, и огорчала мысль о расставании с Алисой. Но зато я смогу увидеться с мамой и папой. Сердце в моей груди радостно затрепетало, я почувствовал прилив сил. Впереди меня ждал родной дом!
Глава 3
Дома
Мы шли на юг, а я все время оглядывался на холмы. Я провел много времени так близко к облакам, что некоторые холмы воспринимал как старых друзей. В особенности Клин Парлик, самый ближний к летнему дому Ведьмака. Однако к концу второго дня пути эти высокие, хорошо знакомые холмы превратились всего лишь в лиловую полосу у горизонта, и я радовался, что на мне новая куртка. Ночь мы провели, дрожа от холода в сарае без крыши, и, хотя ветер унялся и светило скупое зимнее солнце, казалось, будто с каждым часом становится все холоднее.