ГНЕЗДА… В КОЛОДЦАХ
В книге «Записки орнитолога» К. А. Воробьева есть такие строки: «Однажды мне пришлось найти гнездо полевого воробья, сделанное в срубе колодца, на глубине 1,5 м. Из гнезда был слышен писк птенцов, родители кормили их. К сожалению, мне не удалось наблюдать, как происходит вылет птенцов из этого столь необычно расположенного гнезда и смогли ли они благополучно выбраться из колодца». Эти строки и побудили меня написать данный рассказ.
Детство моё прошло в селе Алексеевка Благовещенского района Алтайского края. В ту пору в каждом дворе был свой колодец. Они были даже на полевых станах. На утренней и вечерней зорьках по деревне гулял скрипучий свист колодезных журавлей: в это время поили домашний скот.
Был колодец и в нашем дворе, глубиной около четырёх-пяти метров. Пока сруб его был ещё новым, воробьи в нём не селились. Только года через четыре, когда плахи от влаги обветшали, подгнили и между ними образовались щели, появились полевые воробьи. Домовые в таких местах не гнездятся. По крайней мере, за тридцать с лишним лет наблюдать такого мне не приходилось.
Верным признаком того, что колодец обитаем, служили какие-то полупрозрачные беловато-синеватые грибы, росшие на плахах, на глубине более метра от обрамления колодца. Гнездо иногда располагалось буквально в 20–30 сантиметрах от воды.
Вылет птенцов продолжался в течение двух дней. И сейчас я до мельчайших подробностей помню, как это происходило… Раннее утро. Воробьи так же подвижны и оживлённы, как и в период весенних игр. Без умолку чирикая, они бегают по верхнему звену сруба (хвостик поднят вверх, голова обращена в колодец). Кажется, что не два воробья чирикают, а по крайней мере — десяток. Побегав минут пять — десять, самка слетает к птенцам и, показывая корм, старается выманить их из гнезда. Самец в это время наверху продолжает свой танец. Но вот наконец один птенец решается оставить гнездо и летит на зов отца. Ему не удаётся приземлиться на бровке сруба. Он пролетает его и усаживается на ближайший плетень. Отец и мать, вылетевшая следом, кормят его. Потом из гнезда вылетают сразу два птенца…
Бывают случаи, когда воробьята, не осилив подъёма, падают в воду и погибают, но чаще всего они умудряются в последний момент уцепиться своими острыми коготками за неровности сруба и со второй попытки всё-таки покидают колодец. Обычно гибнут малыши, вылетающие последними. Очевидно, взрослые, ухаживая за вылетевшими, мало обращают внимания на оставшихся. Кроме того, воробьи, первый раз выводящие потомство, спеша приступить ко второй кладке, слишком рано заставляют птенцов покидать гнездо.
Больше всего воробьят погибает в тех колодцах, люки которых зыкрываются. Плохо ориентируясь, птенцы не попадают в ту, возможно единственную щель, в которую свободно влетают и вылетают взрослые птицы. Несмотря на это, за всё время наблюдений я видел всего лишь пять-шесть утонувших птенчиков. Гораздо больше их попадает в зубы кошек. Вылетая из тёмного чрева колодца в ослепительный день, они на какие-то секунды теряют зрение и становятся лёгкой добычей.
НЕ ПОВЕЗЛО
Июльским днём, проламываясь через приозёрные тальниково-смородинно-крапивные крепи, я натолкнулся на небольшую полянку. Не успел сделать по ней и двух шагов, как из-под ног метнулось что-то тёмно-серое и тут же исчезло в траве. Так «раствориться» в траве мог только сверчок. Живёт в наших краях такая очень скрытная птичка-невеличка. Через несколько минут на земле, в небольшом углублении, нахожу гнездо с шестью ещё голыми птенцами.
Быстро возвращаюсь к машине за маскировочной палаткой, устанавливаю её недалеко от гнезда. Настроив фотоаппарат, сижу и жду… А вокруг меня в кустах тальника пели жёлтые трясогузки, чечевицы, славки, дубровники…
По-над самой травой со своеобразным урчанием и клёкотом пролетела кукушка. Подстраиваясь под ястреба, она таким манером выпугивала птичью мелкоту из гнёзд, тем самым обнаруживая их местонахождение. На сей раз ей удалось обмануть какую-то серенькую пичугу, шарахнувшуюся от мнимого хищника из куста смородины.
Немного погодя, к кусту подлетели уже не одна, а две кукушки. Одна из них молча уселась на куст, а вторая примостилась на самую высокую талину, невдалеке от первой, и закуковала, и завертелась из стороны в сторону, отвлекая внимание птиц на себя. Тем временем кукушка-молчунья юркнула в куст и затем, буквально через минуту, вылетела из него, унося в клюве что-то голубое. Следом за ней улетела и вторая. Я понял: кукушка подбросила своё яйцо в чужое гнездо, а из него унесла одно хозяйское. Мне не терпелось убедиться в своей догадке. Но нельзя. Птицы перепуганы и могут, чего доброго, даже без моего вмешательства, бросить гнездо на произвол судьбы.