Только на следующий день вечером я рискнул подойти к заветному кустику. В рыхлом гнезде чечевицы лежало пять яичек. Четыре из них были голубого цвета с тёмными крапинками на тупом конце и одно, раза в полтора крупнее, розовато-белого цвета с бурыми пятнами.
Чечевицы «подделки» не заметили и как ни в чём не бывало продолжали насиживать кладку. Удастся ли им вырастить и выкормить кукушонка? Ведь чечевицы питаются зерном, а кукушки — насекомыми. Можно было бы также увидеть подкидыша, выбрасывающего из гнезда яйца или птенцов. Ради этого стоит ежедневно после работы наведываться к чечевицам.
Через два дня в гнезде появились малыши. Они заметно прибавляли в весе, росли, как говорится, не по дням, а по часам. А кукушонок всё ещё не появлялся. Через тринадцать дней в гнезде оказалось всего лишь три птенчика. На другой день — два, на следующий — один, ещё на следующий — ни одного. На разъехавшейся подстилке беспризорно лежало кукушечье яйцо.
Не повезло и мне, и кукушке. Она, видимо, очень спешила и вынуждена была отложить своё яичко в первое попавшееся гнездо с уже насиженной кладкой. В результате подкидыш и не увидел белого света. Я же лишился редкой возможности понаблюдать за ним.
МАЛЫШ
В конце июня нашёл я в кусте лесной смородины гнездо чечевицы с полной кладкой из пяти голубых с тёмными крапинками яиц. Куст рос на открытом месте: для наблюдений и особенно для фотосъёмки лучшего объекта не найти. Не желая лишний раз пугать птиц, решаю до конца месяца их не тревожить. Когда я вновь навестил гнездо, в нём появилось пять красных, покрытых редким пушком пепельного цвета птенцов. Однако кто-то побывал здесь раньше меня и размаскировал чечевичат. Последствия были плачевными. В следующий мой приезд в гнезде остался всего один птенец и тот был покинут перепуганными родителями. Так или иначе ему грозила гибель. Пришлось забрать чечевичонка домой и подсадить в гнездо к канарейкам. Приёмные родители кормили подкидыша до тех пор, покуда он не начал пробовать в гнезде силу своих ещё не совсем оперившихся крыльев. Канарейка стала выталкивать малютку из гнезда, а кенар даже два раза клюнул в голову. Они перестали его кормить. Пришлось чечевичонка отсадить. Было ему в ту пору одиннадцать дней. Назвали мы его с женой «Малышом».
Он пытался летать. У него довольно недурно получалось, но он никак не мог сесть на палочку. То пролетит, то не долетит. Малыш не падал, не садился, а шлёпался на пол или на днище клетки.
Кормил я его через пятнадцать минут с шести часов утра до одиннадцати часов вечера. Со временем промежутки между кормлением увеличивались до тридцати, сорока минут, потом до часу и в последнее время до двух часов. Протёртую и отжатую морковь я смешивал с двумя ложками манной крупы, круто сваренным куриным яйцом и кусочком говяжьего мяса, также протёртым. Всё это тщательно перемешивал и пропускал через мясорубку.
Проголодавшись, Малыш подлетал ко мне, садился на плечо, на голову или на руку и пищал, растопырив крылышки. Точь-в-точь как молодой воробьёнок, когда к нему подлетают родители с кормом. Я брал пинцетом малюсенький кусочек смеси, а Малыш с готовностью открывал ярко-малиновый изнутри клюв, пищал и трепетал от нетерпения крылышками. В возрасте семнадцати дней он уже самостоятельно брал корм, но и не переставал клянчить у меня или жены. В двадцать один день от роду он основательно выкупался.
Однажды, вернувшись из поездки за клубникой, я прилёг отдохнуть и уснул. Сплю и сквозь сон чувствую, что кто-то копошится у меня на груди. Только смахну это что-то рукой, немного погодя всё повторяется вновь. Открываю глаза и вижу Малыша, который прыгает на груди и всем своим видом как бы говорит мне: «Что же ты спишь? Разве не видишь, что я голоден?» Через минуту зазвенел будильник.
Часто из-за еды у Малыша были стычки с иволжонком. Борьба велась за первое место в очередь на кормление. Иволжонок своим мощным клювом хватал Малыша за перья хвоста или крыла, а тот, в свою очередь, придумал хитрый манёвр: как только иволжонок возьмёт с пинцета корм, Малыш залетает сзади и садится на его широкую спину, отгоняя тем самым от еды. Так и ели по очереди, уступая друг другу место у пинцета с кормом.