Эти слова заводили настолько, что ноги Вики начали сжиматься, тем самым сужая все внутри, доставляя еще больше удовольствия обоим участникам процесса.
Через несколько минут Феликс спешно вытащил член из девушки и велел ей сесть на край умывальника. Маневр получился ни с первого раза из тесноты помещений. Влюбленные тихо хихикали над своей неуклюжестью и зачем Феликс снова вошел в Вику, прильнув к ее губам страстным поцелуем. Придерживая ее правую ногу, облаченную в сексуальный чулок, он входил неспешно и чертовски глубоко, ощущая как блондинка кусает его губы при каждом таком толчке. Настолько ей было хорошо.
Ее руки ласкали его спину под рубашкой, оставляя на ней красные следы и царапины. Иногда она спускалась ниже и сжимала его упругие ягодицы, что заставляло Боровицкого двигаться быстрее. Такого интересного опыта в его жизни еще не было. Хотя, эта фраза уже не была новостью. Их с Викой фантазии полностью совпадали и они не боялись экспериментировать.
Сквозь непрерывный поцелуй слышались сдавленные стоны обоих. Они очень надеялись, что снаружи их никто не слышал и ничего не заподозрил.
Феликс начал двигаться на максимальной скорости, ощущая, что уже близок к финалу. Заниматься сексом так быстро и сумбурно ему нравилось, но куда круче наслаждаться телом женщины без ограничений и завтра он обязательно это сделает. В офисе. А потом еще и дома.
Развернувшись к унитазу, Феликс начал «спускать» туда, потому что другого места для этого просто не было. Вика блаженно откинулась к зеркалу, пытаясь отдышаться. Что ж, новая «очивка» получена. Они действительно потрахались в туалете самолета. Шикарно, надо сказать, потрахались. Осталось придумать как незаметно выбраться наружу…
Глава 22. "Чудеса на виражах".
Сидя на своем рабочем месте Вика размышляла о происходящем. Вроде бы из самолета она вышла достаточно давно, а ощущения турбулентности никак не покидало ее. Почему? Да потому что за последние пару суток столько всего произошло. И странного, и непонятного, и вообще…
Начать хотя бы с того, что усталая после самолета Вика автоматически поплелась в свою спальню в квартире Феликса и он ее не остановил, не позвал к себе… Почему? Разве они теперь не в отношениях? Ну, то есть, официально они этот вопрос не отметили, но все же… Или в спальне Феликса даже жена спать не смогла бы? Наверное, дело в том, что у богатых свои причуды. Вика настолько боялась спугнуть Боровицкого, что решила не задавать вопросы и про спальню, и про них в целом. Все идет как надо и ладно.
Взять хотя бы сегодняшнее утро… он вызвал ее подписать приказ о назначение на должность руководителя проектного отдела, а в итоге, как и обещал, воплотил в жизнь ту свою самолетную угрозу…да так воплотил, что теперь даже сидеть было тяжко. То есть, после всех этих выходных Вика с трудом ходила, а теперь и сидеть стало проблемой. И как дальше работать…?
При чем он возбудил ее, возбудился сам, довел до оргазма и все. Отправил работать.
— Феликс…умоляю…ну, возьми меня…— упрашивала Вика всячески извиваясь на столе.
Но ее босс только улыбался в ответ.
— Нет, Викуля. На работе мы работаем. Марш в приемную!
И как он смог удержаться? Коварный садист!
Но это ладно. Это еще что, мелочь. Вот вчера ее «самолет» сделал настоящую «бочку». Что же дальше? «Мертвая петля»?
Звонит Вике, значит, мама и как закричит в трубку:
— Вика! Ты что, замуж выходишь?!
Как пароходная сирена, не иначе. Вика закатила глаза и вздохнула. Оказывается новости могут дойти даже до Саратова, хоть и очень медленно.
— И тебе привет, мам…
— Это что, тот самый «мальчик», про которого ты рассказывала?! Московский богач?!
Еще лучше. Вика уже примерно представляла что нарисовала в голове ее мать и насколько сильно это расходилось с реальностью.
— Типа того…— отрешенно ответила девушка.
— Ты слышал?! Это правда! Мы переезжаем в Москву! — закричала мать Вики своему мужу.
— Мам, постой…
— А? Да, я тут. Я уже всем рассказала! И тете Маше, и дяде Коле и даже Ширяевам.
— Ширяевам? Ты же с ними лет десять не разговариваешь. Я уж даже не помню из-за чего вы там поссорились…
Голос на том конце провода разочарованно охнул, изображая что-то вроде «всему тебя учить надо».
— Ну, так потому и позвонила! Чтобы они там от зависти померли!
— Мам, слушай, ты бы так не форсировала…
— Да?! Не учи мать! Сама молчала, как пленный партизан. Мы уж с отцом такого себе надумали…
Вика покачала головой.
— Да-да, секретутка и все в таком духе, я помню.
Голос матери сразу сменился и стал более мягким, даже заискивающим.