Ни на секунду не задумываясь, друзья бросились в чащу деревьев.
Перед их расширенными от возбуждения зрачками предстала следующая сцена: испуганная Златовласка пятилась от оскалившегося в улыбке местного малолетнего преступника и задиры Шона.
— Ну что, куколка, хочешь — порезвимся? — предложил он ей и широко расставил в стороны свои грязные лапы.
— Как вам не стыдно? Вы не посмеете, — возмутилась принцесса.
— Ты заблуждаешься: ещё как посмею! И ещё как тебя пожму! — ехидно улыбнулся Шон.
— Я буду кричать и звать на помощь! — пригрозила девушка.
— Тогда придётся свернуть тебе челюсть и обезобразить такое прекрасное личико.
— Оставь её в покое, шакалёнок! — выкрикнул Николай.
— Ух-ты! А кто это к нам пожаловал? Ха-ха, — совсем не испугался Шон (наверняка снова нажрался какой-нибудь пакости — потому и такой смелый) и продолжил наступление на Златовласку.
— Оглох, что ли, пёс подзаборный? Разве тебе не ясно сказали, чтобы ты пошёл вон? — подключился Костик.
— Ой, боюсь, ребятишки — вас же двое, — с издёвкой ответил молодой хам. — Ща прям описаюсь от страха.! А слышу я, действительно плоховато: совсем не могу разобрать, о чём вы там блеете. Осмелитесь повторить своё героическое вяканье ещё разок? Для меня и моих друзей?
После этих слов из-за деревьев вышли ещё четверо.
— Засада, — тихонько сказал Костик Николаю. — Если сейчас резко рванём — есть шанс спастись.
— А как же она?! Я не могу её бросить в беде! На растерзание этим сукиным сынам, — расширил от возмущения ноздри Коля и гневно обвёл взглядом врагов.
— Да кто она тебе? — делая маленькие шажки назад, и ещё тише промолвил Костик. — Я их узнал — это же банда Волка. Если ввяжемся в драку — нам конец!
— Позвольте полюбопытствовать, о чём вы шепчетесь, судари? — задал вопрос главарь.
— Не о том ли, как быстрее и позорнее драпануть? Смею заверить, с вашей стороны это будет единственным правильным решением. Я даже разрешу вам это сделать, и даже не соблаговолю послать погоню. Обещаю не смеяться во след, ибо такая тактика поведения позволит вам сохранить ваши никчёмные жизни. Дабы не удручать вас, поясню: мою персону более заинтриговала эта аппетитная особа женского пола, лишь это даёт вам спасение. И возможно моё нетерпеливое желание поскорей прикоснутся к этой лошадке, провести языком по нежной белой спине, а потом залезть сверху, впиться клыками в её тонкую шею и насладиться…
— Закрой свою поганую пасть, собака! — перебил его Николай. — А не то сильно пожалеешь!
— Это ты мне? — опешил от дерзости бандит и даже вопросительно посмотрел на сообщников — мол, не послышалось ли.
— Да, Волк, тебе.
— Надо же, как любопытно. А не снизойдёшь ли с облаков, в которых пребывает твой здравый смысл и не соблаговолишь ли объяснить мне и моим коллегам неразумным, какими же действиями ты нас осчастливишь, если я не замолчу?
— Вобью тебе в глотку твои мерзкие слова вместе с зубами.
— Нам конец! — обречённо простонал Костик, поняв, что теперь живыми им ни за что не выбраться. Единственная надежда на то, что умрут они быстро и безболезненно.
— Ну, что же, попробуй, — главарь подал знак подчинённым и те начали окружать друзей.
— Не трогайте их! — неожиданно подала голос Златовласка и обречённо опустила голову. — Я согласна вам подчинится. Даже не буду сопротивляться, если отпустите ребят.
— А мне может нравится, когда брыкаются, — усмехнулся Волк.
— Тем более эти двое тут столько всего наговорили. А за слова надо отвечать помужски, — подтявкнул Шон и тут же спрятался за спину ближайшего бандита. Чтобы в намечающейся схватке случайно не попасть под удар. А попинать жертв он сможет и попозже — когда те будут беспомощно барахтаться в лужах собственной крови. Что до этого дойдёт Шон ни капли не сомневался — Волк любил резать.
"Конечно, "по-мужски" — впятером против двоих", — подумал Николай и приготовился погибнуть за честь той, которую любил. — "Надеюсь, она сообразит кинуться наутёк, пока мы будем отвлекать подонков".
— Стоять, волчары позорные! — вдруг раздался громоподобный голос сзади, от которого казалось, аж всколыхнулись листья на близстоящих берёзках.
— Булат! — обрадовался Костик. — Мы спасены!
— Иди, куда шёл, бычара. Это — не твоё дело, — огрызнулся вожак, но по его тону стало понятно, что боится до дрожи в коленях.
— Разве я недостаточно ясно выразился? — рёв огромного мужика заставил застыть кровь в жилах не только у бандитов, но и у Костика с Николаем. А Шон, кажется, вообще описался от страха.